МОНОТЕИСТИЧЕСКИЙ ТАНГРАИЗМ : Современный взгляд на древнюю религию

© Григорий В. Томский
Авторизованный перевод книги
Grigori Tomski
Tangra : Quête spirituelle et scientifique
Edition du JIPTO, 2005
ISBN 2-35175-009-8

Предисловие

Как и многие другие ученые, я верю, что человек освоит другие планеты и миры, что разум будет существовать всегда, пока существует Вселенная.
Трудно предсказать будущую эволюцию человека, разума и духовности. Ясно одно: Наука и Религия, играющие оба важную роль в человеческом обществе, должны измениться и пересмотреть свои взаимоотношения.
Подавляющее большинство французов считает, что “в наше время каждый сам должен определить свою религию, независимо от Церквей”, что интерпретируется как проявление индивидуализации веры - “одной из наиболее характерных черт” современности (Jean-Paul Willaime, "Sociologie des Religion", Paris, PUF, 1995, p. 101). Только 16% французов считали, что “истинной является единственная религия” (Willaime, p. 102). Поэтому надо относиться, по крайней мере, терпимо к тому, что многие якуты продолжают практиковать свою традиционную тангрианскую религую, причем каждый по-своему.
В этой книге описывается моя индивидуальная религия, основанная на танграизме, и идеи о взаимоотношения между наукой и религиями. Такое видение мира позволяет встречаться и содержательно беседовать со многими яркими и интересными людьми, воспринимать глубже научную, философскую и религиозную литературу. Это позволяет начать поиск с излагаемой здесь точки зрения рационального звена в наиболее известных в мире и интересных религиозных или мистических системах.
Танграизм удивительно близок к "естественной религии" философов и ученых, допускающей существование Бога в том или ином смысле и служащей базой для общеприемлемых этических норм. Он служил идейной основой религиозной толерантности и грандиозных политических проектов Аттилы и Чингисхана.
Анализ религии и цивилизации гуннов и монгол позволяет, в частности, распутать одну из великих загадок истории - тайну встречи Аттилы и римского папы Леона.
Мы надеемся, что интерпретация Танграизма, основанная на базе современной философии и науки, вызовет широкий интерес в эпоху перехода от догматизированных религиозных систем к самостоятельному и творческому поиску духовных ценностей.
Автор выражает глубокую признательность В. Ю. Ирхину за разрешение цитировать отрывки из своих книг и содержательные беседы.

МОЙ ТАНГРАИЗМ

У каждого мыслящего человека настает время, когда он должен просистематизировать и переосмыслить свои взгляды на религию.

Необходимость и интерес индивидуальной религии

Приехав на годичную научную стажировку во Францию молодым кандидатом наук, я столкнулся с тем, что почти каждый новый собеседник интересовался тем, какой религии я придерживаюсь. В те времена я, как почти все советские граждане, считал себя атеистом. Большинство французов воспринимало это с видимым удивлением, некоторые начинали задавать вопросы о традиционной религии якутов. В этом вопросе я был достаточно подкован. К тому же собеседники были в основном учеными, представителями точных наук, которые удовлетворялись краткими объяснениями. В парижских библиотеках нашел интересные материалы про шаманизм и про тангрианскую религию классического периода.
Вернувшись во Францию через четырнадцать лет, занялся совсем другим видом деятельности. Был в гуще международных чиновников и дипломатов, ученых всех профилей, деловых людей, журналистов и писателей, артистов и кинематографистов, графов и князей, часто людей очень высокого интеллектуального и культурного уровня. Велись беседы на самые разные темы.

Разговоры о религии стали более серьезными. Иногда от них могли зависеть результаты переговоров. Поэтому было лучше объявить себя более или менее верующим. Иначе по существующему у католиков предрассудку, партнеры могли начать сомневаться в твоих моральных качествах. Стал, можно сказать вынужденно, говорить, что являюсь тангрианцем.


Это не было лицемерием. Как каждый якут, я имел представление о нашем пантеоне богов и, не задумываясь глубоко, считал что наши предки были политеистами. Наши летние праздники "ысыах" по сути дела являются тангрианскими праздниками. А что говорить об обязательном обряде кормления духа огня при торжественных случаях или на лоне природы, о почитании священных мест, гор, деревьев. Благословения (алгыс) являются часто настоящими молитвами.
Правда, язычники (то есть политеисты) не имеют высокого рейтинга в Европе. Я знал, что Чингисхан и его потомки твердо придерживались монотеистических взлядов на тангрианскую религию. В нашем языке почти треть слов монгольского происхождения, многие якутские роды, например, хоринские и туматские происходят от монгол, большинство якутских племен пришло на Среднюю Лену после распада в XIV веке монгольской империи. К тому же монголы унаследовали свою религию от древних тюрков и гуннов, наших других предков. Это мне дало основание уверенно объявить себя монотеистом, не утверждая при этом, что другие якуты также придерживаются такой интерпретации танграизма. После популярного объяснения того, что такие великие люди как Аттила и Чингисхан были танграистами, партнеры начинали видеть во мне представителя древней и престижной культуры.

Наука и религия

Внимательному отношению к таинственным явлениям меня подталкивает собственный опыт. Я был вещим ребенком (по-якутски "биттээх ого"). Мой отец, окончив речной техникум, был направлен на работу мотористом морского катера в дельту Лены. Зимой он работал мотористом электростанций в отдаленных деревнях. Я только начинал говорить, было мало игрушек и я строил домики из книг и спичек, населял их шахматными фигурами. Мои персонажи начинали жить своей жизнью и при этом иногда происходили с ними невероятные события.
Так однажды я сказал: "Это А. и К. (жители нашей деревни). Приехала милиция. Они арестованы." Мать и бабушка были удивлены. Через пару дней приехали милиционеры из Тикси и увезли их. Оказалось, что они совершили преступление, но никто об этом в деревне не знал.
Жители этой отдаленной деревни зимой не получали свою зарплату деньгами. Раз в месяц приходила телеграмма о том, кто сколько заработал. После этого можно было отовариваться в пределах этой суммы в единственном магазине деревни. Часто телеграмма задерживалась. Жители деревни начинали спрашивать у меня: "Скажи когда придет телеграмма?" Я молчал. Потом говорил в один день на детском ломаном языке: "Телеграмма пришла. Будет масло, будет сахар." На следующий день приходила телеграмма.
Однажды я заявил: "Л. приехал. Его мать Анна на радостях выпила водку и охмелела." Этому не поверили, так как всем было известно, что Л. должен сидеть еще несколько лет в тюрьме, где-то вне Якутии: "Не может быть! В этот раз наш мальчик ошибается!" Но он вскоре неожиданно для всех приехал, освобожденный по амнистии.
Эта способность исчезла, когда мы покинули дельту Лены, переехали в Жиганск и я пошел в школу. Что же это было? Телепатия или что-то еще другое? Часто в книгах и в беседах со специалистами ищу ответ. Но я не верю расплодившимся в огромном количестве профессиональным гадальщикам. Согласен с Ив Линон, который пишет, что дар ясновидения не может быть только эпизодическим, не может длиться всю жизнь и может проявляться только в некоторых местах (Yves Lignon, L'autre cerveau, Albin Michel, 1992).
Некоторые психологи говорят, что я потерял свой интересный дар из-за напряженной учебы и интеллектуальной работы, не исключено, что этот дар вернется, когда на пенсии смогу посвятить много времени медитации. Действительно, я много учился и занимался научной работой: стал доктором физико-математических наук, имею также дипломатическое и юридическое образование.
Я знаю с каким трудом делаются научные открытия, как мало мы знаем. Наука как факел, как костер, который разгорается, освещает все больший участок знания, но дальше начинается неведомое, которое я буду называть в этом тексте Мистикой.
Долго прослужив Науке, не люблю бездоказательных рассуждений, дающих видимость объяснения той или иной области Мистики. Но Вера в те иные объяснения дело сугубо личное, если оно не наносит прямого ущерба другим. Считаю бесполезным спорить о существовании или несуществовании Бога (Тангара на литературном якутском языке, но я произношу это великое имя на древний манер: Тангра или Тэнгри).
Для меня Тангра является совокупностью всех неизвестных сил, полей и их источников, способных помочь человеку. Это также символ, позволяющий мобилизовать мои психологические и другие внутренние известные и неизвестные ресурсы. Кроме того, в Тангра верили мои предки и я рад осознавать себя наследником оригинальной культуры, имеющей древние духовные традиции.
Этого мне достаточно. При таком понимании не возникает вопроса о местожительстве Тангра, облике, его роли создателя вселенной. Об этих вопросах не спорили много и наши предки.

Монотеистические религии отказываются дать формальное определение Бога, ибо это, например по христианской терминологии "нечто совершенное, беспредельное, бесконечное", он неописуем, "невозможность определения того, что есть Бог, связана и с тем, что такое определение пытаемся дать именно мы - люди, то есть существа конечные, ограниченные. Создание подобного определения означало бы постижение бесконечной Божественной сущности конечными методами" (Николай Чамеревский).
Таким образом, для меня короткая тангрианская молитва - это способ мобилизации своих психологических возможностей и жизненных сил, "подзарядка" дополнительными ресурсами из окружающей среды.
Вера существует даже в математике - самой точной науке. Современная математика основывается на разных системах аксиом. Выбор той или иной системы аксиом для своего исследования в некоторой степени определяется верой исследователя. Так, некоторые математики с большой осторожностью относятся к понятию бесконечности и не верят во многие результаты классической математики, полученные, например, с использованием метода трансфинитной индукции.
Что же говорить о других науках, например, истории. Она насквозь пронизана верой. Нам достоверно известны только разрозненные факты. О многих событиях остались противоречивые свидетельства. В этих условиях до недавнего времени преобладала тенденция идеализировать своих отечественных деятелей, верить и очернять их противников. Принимались на веру только сведения, соответствующие такой интерпретации, все остальное отвергалось с негодованием.
Я не копаюсь сильно в истории танграизма и особенно в его истоках, не стараюсь восстановить ее "самую правильную" интерпретацию. Известные факты показывают, что это была великая религия в период своего наибольшего распространения.

Бог и Тангра

Тангра более общее понятие чем Бог трех монотеистических религий (христианской, мусульманской и иудейской), берущих основу в Библии, ибо он не обязательно является создателем мира. Тангра существует ибо определяется как совокупность всех неизвестных сил, полей и их источников, способных помочь человеку, а существование Бога создателя вероятно недоказуемо.
Существование непознаваемого, пределов научного знания делают такую концепцию богатой и вечной. Фредерик Ленуар объясняет:
«Многие верующие задумываются о значении слова «Бог». Вспыльчивый библейский бог, который все время недоволен, меняет свое мнение, гневается, испытывает угрызение совести все менее и менее «веруем», ибо слишком человекоподобен.» (F. Lenoir, Les métamorphose de Dieu : La nouvelle spiritualité occidentale, Plon, 2003, p. 323).
«Люди ищут Бога более загадочного, менее персонализированного, стоящего выше человеческого понимания. В этом случае лучше говорить о «божественном», как о силе или об энергии.» (Lenoir, p. 325).
«Все религии мира, начиная от наиболее старинных форм шаманизма до больших религий, включая анимизм и китайскую мудрость, дают примеры верований, практики или опытов, которые постулируют существование многих уровней реальности ...
Это убеждение о существовании одного или многих уровней реальности, отличных от воспринимаемой непосредственно, подкрепленное большим количеством верований и личного опыта людей, сегодня вышла за пределы традиционных рамок и продолжает быть свойственным некоторому количеству людей, которых я квалифицирую как «религиозных».
Это мне кажется минимальным определением религиозности ...» (Lenoir, p. 232).
Ален Узьо (Alain Houziaux), доктор теологии и философии, подчеркивает:
«Вера в Бога даже для современных людей не вызвана интеллектуальными соображениями: Бог не является прежде всего Первопричиной всего того, что существует. Она также вызвана психологическими причинами: Бог не является только ответом нашей потребности быть любимым. Она приходит после того, как человек испытает чувства удивления, страха и начинает задумываться над силами, которые потрясают космический мир, двигают людьми и вызывают неожиданные события. Сначала появляется удивление и даже содрогание. Поэтому, даже для нас, наиболее спонтанным является определение Бога как Силы или Мощи (Puissance). » ( Claude Geffé, André Gounelle, Abd-al-Haqq Guiderdoni, Alain Houziaux, Dieu, c’est quoi finalement ? Les Editions de l’Atelier / Les Editions Ouvrières, 2005, p. 16).
«Вопрос о форме «существования» Бога относится к сложнейшим. Напротив, вполне возможно рассматривать Бога как «силу или мощь», которая действует на всех людей, независимо от того верующие они или нет.» (Ibid, p. 25).
Тома Аквинский писал: «В конечном итоге все, что человек знает о Боге - это то, что он его не знает ибо он знает, что Бог превосходит все, что мы можем понять.» (Thomas d’Aquin, De Potentia, Question 7, art. 5, ad. 14).
Физик и философ Эрве Звирн в своей книге Пределы знания (Hervé Zwirn, Les limites de la connaissance, Odile Jacob, 2000) вводит три уровня познания:
« 1) Нечто, о чем нельзя сказать ничего конкретного, можно только сказать, чем оно не является. Говорит, что оно существует не совсем правильно, но его упоминание в какой-то мере означает его существование в определенном смысле. На этом наша речь останавливается. Можно сказать, что это непознаваемое. Область, которую человек не может концептуализировать, так же, как концепт квантового оператора неконцептуализируем для обезъяны. Можно использовать только аналогии, она так же чужда для человека, как эмпирическая реальность (в смысле данной главы) квантовой механики для обезъяны. Его необходимость вытекает из отказа считать, что все концептуализируемо.
2) Эмпирическая реальность есть совокупность возможностей, актуализация которых при характеризующих их ограничениях порождает восприятия. Эти восприятия актуализируются только индивидуальным сознанием в рамках эмпирической реальности. Эмпирическая реальность единственна и виртуальна. Она является познаваемой неизвестностью. Эмпирическая реальность материализует определенным образом априорные условия наших восприятий. В этом смысле она не существует независимо от человека, ибо предположение, что она могла бы быть субстанционно неизменяема в отсутствии человека в природе, не имеет смысла. Это человек создает ее. Но это особенностью этого творчества, что человек ничего для этого не делает. Она является только формой для восприятий человека в мире непознаваемого. Эмпирическая реальность собаки или обезъяны другая. Эмпирическая реальность собаки не существует для человека.
3) Восприятия, которые образуют феноменальную реальность (которую традиционно называют «эмпирической реальностью»), различны для каждого и являются видимостью, которую принимает эмпирическая реальность для личности. Это известное. Восприятия не являются нейтральными и объективными, они проходят через концептуальные фильтры языка, культуры, образования и физические фильтры наших чувств. То, что называется «явлением», находится на этом уровне. Мы теперь можем уточнить то, что было сказано выше: мы не производим феноменальную реальность непосредственно от эмпирической реальности, но актуализируем порцию непознаваемого через форму эмпирической реальности.» (Zwirn, p. 365 ).
Феноменальная реальность (известное) является совокупностью наших проинтерпретированных восприятий. Говорят, что она представима и концептуализируема: «Является представимой то, что может иметь четкий и различимый образ ...
Концептуализируемо все то, что можно описать в терминах речи или математики. Некоторые концепты представимы. Это касается концепта стола, силы или состояния в классической физике. Некоторые не являются таковыми, как некоторые концепты квантовой механики ... Можно дать их математическое описание, что позволяет квантовой механике концептуализировать эти понятия.» (Zwirn, p. 357).
Эмпирическая реальность есть совокупность условий, позволяющих появление феноменальных реальностей:
«Феноменальная реальность является в некотором смысле актуализированный сечением эмпирической реальности. Каждое сечение является эксклюзивным в том смысле, что невозможно восстановить целиком все с помощью множества различных сечений, как это делается в архитектуре. Следовательно, непредставимость эмпирической реальности не вытекает из того, что некоторые его части недосягаемы, но из того, что невозможно их познать одновременно и полностью, а также воспроизвести а постериори всю эмпирическую реальность, используя частичные сечения, которыми являются феноменальные реальности. Поэтому она прямо связана с концептуальными возможностями человеческого мозга, даже если она остается вне полного понимания. Можно воспринимать ее как предел при бесконечности, который может быть только приближен нашими представлениями, стремящимися к нему.» (Zwirn, p. 361).
После этих объяснений понятно следующее утверждение:«Мир не позволяет исчерпать себя формальной речью и большие его части (чтобы не говорить большая часть) того, что его образует, останутся навсегда вне нашей досягаемости.» (Zwirn, p. 15).
Ввиду неисчерпаемости реальности и ограниченности сознания, понятие Бога как совокупности всех неизвестных сил, полей и их источников, способных помочь человеку, является вечным и полезным понятием.

КЛАССИЧЕСКИЙ ТАНГРАИЗМ

На берегах Орхона (в современной Монголии) на каменных стелах высечены слова древнетюркских каганов: "Подобный Тангра и возведенный на трон волей Тангра". Далеко на западе болгарский гид рассказывает туристам, посещающим развалины Шумена, древнего каменного города: "Это фундамент храма бога Тангра".



© JIPTO, Г.В. Томский, 1988

ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЬ

Религия Чингисхана

Когда победа в борьбе за власть стала склоняться в сторону Чингис-хана, он заявил: “Это с помощью и при покровительстве Вечного Тенгери я победил кереитов и достиг такого высокого положения”.
Его внук Хулаги писал Святому Луи, королю Франции: “Тенгери выбрал нашего предка Чингис-хана ... своего сына.”
Сохранились и другие письма монгольских ханов, свидетельствующие об их вере.
Вот, например, отрывок из письма, отправленного 11 ноября 1246 года Великим ханом Гуюком Папе римскому Иннокентию IV:
"Слова правителя, ставшего волей Вечного неба ханом великого народа ...
Волей Бога под нашей властью находятся все территории от Востока до Запада. Если бы на то не было бы воли Бога, как могло бы такое случиться? Теперь вы должны сказать от всего сердца: мы будем вашими подданными, мы вам дадим нашу силу. Ты, собственной персоной, во главе королей, все вместе и без исключения, должны придти к нам, предложить свою службу и выразить почтение... А если вы не подчинитесь воле Бога, то станете нашими врагами."
Рубрук цитирует письмо Великого хана Монка Святому Луи, написанное в 1254 году:
"Вот предписание вечного Бога. На небе есть только один Бог и на земле есть только один хозяин, Чингис Хан ... Когда волей Вечного неба весь мир, от самого востока, где восходит солнце, до самого запада, где оно заходит, будет объединен в радости и мире, тогда будет ясно, что нам предстоить сделать."
Рубрук был свидетелем интересного заявления Монка: "Мы, монголы, верим, что существует только один Бог ... Он дал человеку много пальцев и, точно так же, он дал ему много путей."
Эти документы показывают, что в эпоху Монгольской империи преобладала монотеистическая интерпретация танграизма. Причем это религия служила тогда для обоснования идеи объединения всех народов "в радости и мире".
Князь Николай Трубецкой в своей книге Наследие Чингисхана (М., 1999) дает высокую оценку роли тюрко-монгольских народов в развитии российской государственности:
"Достоверно известно, что Россия была втянута в общую финансовую систему монгольского государства, и тот факт, что целый ряд русских слов, относящихся к финансовому хозяйству и продолжающих жить в русском языке и поныне являются словами, заимствованными из монгольского или татарского (например, казна, казначей, деньга, алтын, таможня) свидетельствует о том, что монгольская финансовая система в России не только была воспринята и утвердилась, но и пережила татарское иго... Если в таких важных отраслях государственной жизни, как организация финансового хозяйства, почтовых сношений и путей сообщений между русской и монгольской государственностью существовала непререкаемая преемственная связь, то естественно предположить такую же связь и в других отраслях, в подробностях конструкции административного аппарата, в организации военного дела и проч."
Не могу не процитировать мысли Трубецкого о системе Чингисхана. Хотя все это мне прекрасно известно и можно было бы написать своими словами, но они звучат убедительнее в устах русского князя, чем в устах якутского профессора, гражданина Франции, которого некоторые могут заподозрить в субъективности в этом вопросе. Поэтому цитата будет длинной:
"Чингисхан был не только великим завоевателем, он был и великим организатором. Как всякий государственный организатор крупного масштаба, он руководствовался не только узкопрактичными соображениями текущего момента, но и известными высшими принципами и идеями, соединенными в стройную систему...
К своим подданным, начиная с высших вельмож и военноначальников и кончая рядовыми воинами, Чингисхан предъявлял известные нравственные требования. Добродетели, которые он больше всего ценил и поощрял, были верность, преданность и стойкость; пороки, которые он больше всего презирал и ненавидел, были измена, предательство и трусость... после каждой победы над каким-нибудь царем или правителем великий завоеватель отдавал распоряжение казнить всех тех вельмож и приближенных, которые предали своего господина... И наоборот, после завоевания каждого нового царства или княжества Чингисхан осыпал наградами и приближал к себе всех тех, которые оставались верными бывшему правителю этой завоеванной страны до самого конца, верными даже тогда, когда их верность была для них явно невыгодна и опасна. Ибо своей верностью и стойкостью такие люди доказали свою принадлежность к тому психологическому типу, на котором Чингисхан и хотел строить свою государственную систему. Люди такого ценимого Чинисханом психологического типа ставят свою честь и достоинство выше своей безопасности и материального благополучия."
Русский князь описывает благородство Чингис хана и его соратников в следующих словах:
"В сознании их всегда живет особый кодекс, устав допустимых и недопустимых для честного и уважающего себя человека поступков; этим уставом они и дорожат более всего, относясь к нему религиозно, как к божественно установленному, и нарушение его допустить не могут, ибо при нарушении его стали бы презирать себя, что для них страшнее смерти. Уважая самих себя, они уважают и других, хранящих тот же внутренний устав ... человек рассматриваемого типа все время осознает себя как часть известной иерархической системы и подчинен в конечном счете не человеку, а Богу... Чингисхан сам принадлежал именно к этому типу людей. Даже после того, как он победил всех и вся и сделался неограниченным властелином самого громадного из когда-нибудь существовавших на земле государств, он продолжал постоянно живо ощущать и сознавать свою полную подчиненность высшей воле и смотреть на себя, как на орудие в руках Божьих."
Трубецкой приходит к следующему выводу о роли танграизма в государственной идеологии монгольской империи:
"Будучи лично человеком глубоко религиозным, постоянно ощущая свою личную связь с божеством, Чингисхан считал, что эта религиозность является непременным условием той психической установки, которую он ценил в своих подчиненных. Чтобы бесстрашно и беспрекословно исполнить свой долг, человек должен твердо, не теоретически, а интуитивно, всем своим существом верить в то, что его личная судьба, точно так же, как и судьба других людей и всего мира, находится в руках высшего, бесконечно высокого и не подлежащего критике существа; а таким существом может быть только Бог, а не человек. Дисциплинированный воин, умеющий одинаково хорошо как подчиняться начальству, так и повелевать подчиненному, никогда не теряя уважения к самому себе, и поэтому одинаково способный уважать других и вызывать у других уважение к себе, по существу, может быть подвластен только нематериальному, неземному началу, в отличие от рабской натуры, подвластной земному страху, земному благополучию, земному честолюбию. И проникнутый этим сознанием Чингисхан считал ценным для своего государства только людей искренне внутренне религиозных."

Религия Аттилы

Известно, что монголы были продолжателями традиций степных народов, идущих от гуннской эпохи. Французский академик Рене Груссе в своей монографии «Империя степей» пишет: "Гунн, тюрк или монгол, человек степи с большой головой, мощным туловищем, короткими ногами, не слезающий с седла ... совершенно не изменился в течении пятнадцати веков набегов на оседлые цивилизации" (Grousset, L’empire des steppes, Payot, 1965, p. 119).

Приведу с комментариями “религиозные” отрывки из моего романа Друзья Аттилы (Париж-Якутск, 2001; Стамбул, 2005; Улан-Батор, 2007). Начну со своей интерпретации самоназвания гуннов:
"В отведенной им резиденции - большом восьмиугольном доме их ждал Сабир:
- Я вас уже давно жду. Расскажите, как прошла ваша встреча с Кере-куо.
Орест ответил:
- Она очень приветлива и любознательна, долго разговаривала с нами. Скажи нам, Сабир, неужели таугасты, которые правят теперь Китаем, тоже гунны!
- Вы говорите о табгачах? Почему они вас интересуют?
- Это невероятно, что гунны могут править успешно древней и великой империей!
Салвьен навострил уши. Сабир начал задумчивым голосом:
- Я не знаю хорошо, что там сейчас происходит. Но я могу вам рассказать интересные вещи. Меня зовут Сабир потому, что я родился за Уралом. Эта страна называется Сибирь, как и мой народ сибир или сабир.
- Но Вы же гунн!
- “Гунн” означает “кюн” или “кюн джоно” - люди солнечного племени”. Мы все говорим на близких языках, имеем почти одинаковые дома, одежду и оружие, и все верим в Тангра. Некоторые произносят это великое имя “Тангара”, другие “Тангри” или “Тенгри”. Но мы делимся на народы и племена."

Моя интрерпретация самоназвания гуннов ("hun" по-латински) основано на среднеазиатском (согдийском) произношении "kun" названия этого народа и на якутском героическом эпосе, героями которого являются не якуты, а люди солнечного племени. Описание религиозных ритуалов гуннов подкрепляет эту догадку (поклонение Небу, Солнцу и Луне). Характерен в этом плане титул их правителей: “Рожденный Небом и Землей, поставленный (т.е. посаженный на трон) Солнцем и Луной Великий шанюй”. Причем титул “щанюй”, сильно смягченный китайским произношением, можно интерпретировать как “хан-ый” - “луноподобный хан”. Многие исследователи, например, академик Рене Груссе и профессор Николай К. Антонов считают, что известное по китайским источникам слово tcheng-li, "является транскрипцией тюркского и монгольского слова тангри" (Grousset, L’empire des steppes, p. 54).
Я верю этой точке зрения, но не призываю никого тоже верить этому. Неверие в данном случае мне кажется менее обоснованным чем вера. Моя вера дает мне удовольствие чувствовать испытывать гордость за предков и снимает всякое чувство неполноценности в беседах с любыми партнерами. При этом, например, вера части русских в том, что этрусски были в числе их предков меня сильно не шокирует.

"- Тангра - это ваш бог?
- Это единый и всемогущий Бог. Мы думаем, что христиане и мы верим на самом деле в одного и того же бога. Но вам лучше поговорить об этих вопросах с нашими белыми шаманами.
- Ты родился за Уралом?
- Да, на берегу реки Иртыш. Я воспитывался моим дедом, так как мать умерла рано, а отец ушел в поход на Запад с ханом Мундзуком и не вернулся с войны. Деду было уже много лет, но он был все еще крепок и строен, быстр в движениях. Он рассказывал, что его отец сопровождал вождя сабиров, поехавшего по приглашению одного гуннского хана в Китай.
Салвьен непроизвольно воскликнул:
- В Китай?
- Да, в Китай. Моего прадеда больше всего поразило, что одним из виночерпиев этого хана был пленный китайский император.
Орест поразился:
- Китайский император! Как наш бедный император Валерьен, взятый в плен персидским шахом Сапором.
- Этот китайский император был виночерпием и мыл посуду после банкетов.
- Валерьен был вынужден вставать на колени каждый раз, когда Сапор садился на коня. Сапор наступал ему на спину или даже на шею, чтобы сесть потом в седло.
Сабир вспомнил обычай знатных гуннских дам садиться на коня, наступая на спину слуги, встающего на четвереньки сбоку лошади. После паузы он сказал:
- На следующий год он был казнен, и гуннский хан взял в плен нового императора, который был вынужден заменить в роли виночерпия своего предшественника.
Подобного последовательного пленения двух императоров не было в римской истории, и Орест заметил:
- Валерьян быстро умер от горя и переживаний. Говорят, что шах Сапор приказал сделать из него чучело на память о своей победе, но я этому не верю."

Император Цин Хуай-ти (Tsin-Houai-ti) был пленен гуннами в 311 году и казнен в 313 году, его преемник Цин Мин-ти (Tsin-Min-ti) был пленен в 316 году и казнен в 318 году (Grousset, L'empire des steppes, p. 97).

"Сабир удивленно посмотрел на римлян. Все замолчали. Тишину нарушало только потрескивание огня в камине. Сабир вышел из задумчивости и продолжил свой рассказ:
- Мой дед служил в войсках табгачей несколько лет. Он привез прекрасное оружие, его меч имел рукоять из слоновой кости, а шлем был инкрустирован золотыми узорами."
Табгачкое завоевание Китая, завершившееся провозглашением новой династии Вей, "произвело такое сильное впечатление на народы Средней Азии, что с тех пор их именем стали называть Северный Китай, их примеру последовали византийцы: Tabgatch по-тюрски, Tamghadj по-арабски, Taugast по-гречески" (Grousset, L’empire des steppes, p. 105).
"Орест сказал немного уставшим голосом:
- До Китая очень далеко. Мы очень мало знаем, что там происходит. Это, по правде говоря, нас мало интересует. Римское посольство там было только один раз несколько веков назад.
Сабир оживился:
- Зато нас это интересует. Побежденные далеко народы могут завтра оказаться рядом и начать с твоим народом борьбу за пастбища. Поэтому мы в курсе всего, что происходит в Великой степи от Дуная до Китайской стены.
- Мы в Италии почти ничего не знаем, что происходит рядом в лесах Северной Европы.
- В лесах ситуация совсем другая. Там живут слабо организованные народы, говорящие на слишком разных языках. В великой степи все говорят на близких языках, все передвигаются на быстрых конях, обычным приветствием при встрече является слово: “Рассказывай!”. И если ты не при исполнении служебных обязанностей, ты должен остановиться и обменяться интересными новостями. Твой рассказ должен быть точным, гунны не умеют и не любят врать.
Этот обычай называется “Узун кулгах” - “Длинное ухо”.
Орест улыбнулся:
- Мне сегодня Керка так и сказала: “Расскажите нам, что интересного происходит в римском мире”.
Он посмотрел на Салвьена:
- Она так обаятельна, что я с удовольствием рассказал ей все, что знаю. Я так усердно отвечал на ее вопросы, что даже забыл сказать, что сопровождал в детстве Аттилу из Равенны в Рим.
Сабир поправил:
- Не Керка, а Кере-куо! Мы гордимся нашим молодым ханом Аттилой и ее прекрасной супругой. Да хранит их всемогущий Бог!"

Я объясняю себе этим обычаем языковое единство саха, расселенных на огромной территории. Об удивительной правдивости якутов писали командиры гражданской войны Байкалов и Строд. Пленные повстанцы рассказывали им даже о своем личном участии в засаде на красного командующего Каландрашвили. Якутский рынок служил главным источником сведений о том, что происходит в повстанческой армии.
Имена жен Аттилы известны по греческим источникам: Керка, Енга, Еска, Илдиго. Характерное окончание "ка", "го" я сближаю с "куо" героического эпоса.
Историк Жан-Поль Ру в своей фундаментальной монографии "Религия тюрков и монгол" пишет: "Существует удивительный контраст между исторической значимостью алтайских народов и небольшим количеством исследований, посвященных их религии." (Jean-Paul Roux, La religion des Turcs et des Mongols, Payot, 1984, p. 45). Большинство тюркских народов теперь считаются мусульманами, монгольские народы стали буддистами. Только саха (якуты) в своем большинстве продолжают придерживаться в своей повседневной жизни танграиских традиций. Следующие отрывки полезны для понимания исторической роли гуннских народов.

"По приглашению принца Элляха его учитель Онегез и римляне расселись вокругбольшого круглого стола в одной из комнат дворца Кере-куо. Принцу исполнилось тринадцать лет, но у него уже был загорелый и мужественный вид."

Интересно чисто якутское имя старшего сына Аттилы "Эллях = Эллээх".

"Орест спросил:
- Нас поражает, что все народы Великой степи от Дуная до Китая говорят на близких языках и имеют почти одинаковый образ жизни.
Онегез посмотрел на римлян, потом на Элляха и сказал:
- Принц Эллях любит исторические предания и легенды. Попросим его ответить на ваш вопрос. Он понимает достаточно хорошо по-латински, но еще не говоритбегло. Я помогу ему с переводом.
У Элляха загорелись глаза:
- Извините, но я действительно предпочитаю слушать героический эпос, предания и легенды, чем учить произведения..., - он посмотрел с улыбкой на Онегеза: ...греческих и латинских писателей. Я люблю охоту и дальние путешествия. Наши предки говорили, что сила гуннов в верности традициям!
Орест спросил:
- Все знают легенду о Ромулусе - основателе Рима. Есть ли аналогичная легенда о ваших предках?
Эллях начал торжественно:
- Я расскажу вам о Модуне - первом великом хане гуннов. Он жил шесть веков назад. Это не просто легенда, его помним не только мы, но и китайцы, и согдианцы. Их купцы часто приезжают в нашу страну.
Онегез коротко прокомментировал:
- Это время пунических войн, начало могущества Рима. И в это время далеко на востоке гунны тоже заложили основу своего могущества.
Эллях продолжил:
- Модун был сыном гуннского хана. Его мачеха хотела, чтобы потом власть досталась по наследству ее сыну. Она уговорила отправить Модуна заложником к соседнему народу, потом она добилась того, что гунны пошли войной на этот народ, обрекая принца на верную гибель. Однако расчет злой мачехи не оправдался - мальчик, проявив чудеса храбрости и находчивости, убежал из плена и вернулся к гуннам. Отец разрешил ему в награду иметь свою армию в десять тысяч всадников. Модун начал невиданные ранее в Великой степи преобразования. Юный принц разделил свое войско на тысячи, сотни и десятки, ввел железную дисциплину. Он одел воинов в одинаковые доспехи, даже количество стрел в их колчанах было одинаково.
Салвьен заметил:
- Примерно в это время Камилл, потом Мариус ввели железную дисциплину в войске, благодаря которой маленький Рим завоевал сначала Италию, потом все другие соседние страны и народы.
Онегез сказал с нескрываемым ехидством:
- От которой мало, что осталось! Теперь легионеры не любят надевать доспехи. Уже почти три века назад легионеры начали жаловаться на невыносимую для них тяжесть доспехов, которую они стали надевать все реже и реже, они получили постепенно разрешение не носить шлемы и панцири. Тяжелое вооружение их предков стало не по силам их слабым рукам. Готы и аланы, не говоря уже о более воинственных гуннах, чувствуют преимущества доспехов, они легко обращают в бегство дрожащих и почти голых римских солдат, чьи головы и грудь открыты.
Орест согласился:
- К сожалению, это правда. Теперь итальянская молодежь дрожит даже от одногозвука горна.
Силвьен посмотрел на него неодобрительно. Конечно, это горькая правда, но лучше было бы не говорить об этом в присутствии иностранцев.Эллях продолжил после паузы:
- В один день, чтобы проверить дисциплину своего войска Модун построил свою армию и приказал воинам вынуть из своих колчанов по одной стреле и выстрелить в его любимую жену.
Орест воскликнул с неподдельным ужасом:
- В свою любимую жену!
Салвьен был еще не женат - он остался более спокоен и спросил:
- А сколько тогда было лет Модуну?
- Примерно шестнадцать.
Лицо Элляха приняло суровое, почти жестокое выражение:
- Воины выстрелили по команде, молодая женшина упала, утыканная стрелами как еж. Командиры обошли строй и проверили количество стрел у своих воинов. Те, у кого жалость победила воинский долг беспрекословного подчинения, были выведены из строя и им отсекли головы.
Орест нахмурил брови, а Силвьен сильно сжал губы. Эллях продолжал свой рассказ бесстрастным тоном:
- С тех пор гуннское войско разделено на армии, тумени, тысячи, сотни и десятки, отличается своей железной дисциплиной. Вскоре Модун со своими воинами устранил от власти своего отца и мачеху. Гунны поддержали его и провозгласили своим ханом. Модун перевооружил и реорганизовал всю гуннскую армию, ввел строгие и справедливые законы, победил всех своих соседей и Китайскую империю, которая признала империю гуннов равной себе и стала платить дань.
Онегез подтвердил:
- Законы Модуна стали обычаями и соблюдаются до сих пор. Гунны считают, чтоМодун-хан после смерти вознесся в небо и стал божеством судьбы.Орест спросил:
- Это удивительно! Какой выдающийся деятель! А как потом гунны оказались на берегах Волги?
Эллях объяснил с тоном учителя истории:
- Китайский шелк и золото развратили гуннов, и они начали слабеть. Более четырех веков назад гуннская империя разделилась на Восточную и Западную империи.
Онегез отметил:
- Точно так же как Римская империя разделена теперь на две империи!
Орест и Салвьен издали возгласы удивления. Эллях, довольный произведенным эффектом, продолжил свой урок истории Великой степи:
- Потом Восточная империя распалась на Северный и Южный союзы. При царившей тогда анархии эти слабые союзы трудно называть государствами.
Онегез снова добавил свои комментарии:
- Мы или наши дети увидят, какая из двух римских империй распадется на Северное и Южное государства."

В этом отрывке первый гуннский император назван Модуном (обычная транскрипция его имени “Модуэн” (Mao-touen по-китайски)). Имя Модун (“могучий” на языке саха) вполне соответствует его деяниям. Таким образом, я думаю, что "Mao-touen = Модун".

"Настал большой день для гуннской столицы. Праздник Солнца. До восхода солнца люди собрались на специально устроенном месте к западу от столицы. Все были одеты в лучшие праздничные одежды. Сабир привел римлян на место для почетных гостей недалеко от царского шатра. На мачтах развивались знамена племен и военных подразделений. Люди рассаживались по кругу вокруг своего знамени на ковриках или прямо на траве.
На востоке на фоне светающего неба как на ладони была видна панорама столицы с его дворцами и затейливыми башнями. Из шатра на западном конце праздничного поля вышел жрец, называемый у гуннов белым шаманом, в сопровождении мальчика и девочки. Все были одеты в белые одежды, шаман держал в руках бубен, а дети шли сзади и держались каждый за одну из двух длинных кожаных веревок, свисающих со спины шамана. Сабир объяснил:
- Мы называем себя племенами Солнца с поводьями за спиной ибо для нас Солнцеолицетворяет Бога, который своими лучами правит нами как конями.
- Значит Тангра - это бог солнца!
- Тангра - бог всего, что существует. Солнце является его самым великим творением. У него много имен: Улу Тангра - Великий Бог, мы в Сибири говорим “Улу Тойон Тангра”, Юрюн Тангра - Белый, т.е. солнечный Бог, саки говорят “Ард Тангра” или “Аар Тойон Тангра”.
- Что означает слово “аар”?
- Многие западные саки, как и аланы, говорят на другом языке, чем гунны. Говорят, что они понимают персов. Для них “ард” или “аар” означает “бог”.

Этот эпизод инспирирован рассуждениями А.И.Гоголева о скифских компонентах якутской культуры (Якуты, Якутск, 1993, с. 23).

"Шаман под мерный, но тихий грохот барабанов торжественно прошел к восточному концу поля и остановился. Барабаны замолчали. Римляне заметили, что недалеко от каждого знамени был зажжен небольшой костер, возле которых стояли шаманы и другие жрецы разных племен и воинских подразделений. Возле царского шатра они тоже увидели костер и шаманку, которая на банкете сидела на почетном месте за соседним столом.
- Это Удаган - приближенная Кере-куо, - пояснил Сабир.
Наступила полная тишина. Все повернулись на восток в ожидании восхода. Римляне невольно любовались панорамой столицы на фоне утренней зари. Когда показались первые лучи солнца, шаман поднял руки к небу, ударил три раза в бубен и прочитал торжественным речитативом молитву. К нему пошли семь девушек и девять парней, одетых в белые легкие одежды. Шаман с ними совершил еше несколько красивых обрядов, обрызгал землю кумысом - шипучим напитком из кобыльего молока. Потом он направился к царскому шатру, благословил Кере-куо и его сыновей: принца Элляха, четырехлетнего Узун-Тура, двухлетнего Дезенгизиха и встал рядом с ними."

Имя "Узун-Тур" можно интерпретировать как "стой долго", т.е. "живи долго". "Денгизих" напоминает тюркское "тенгиз" или даже "чингиз".

"Удаган продолжила церемонию для Кере-куо по обычаю ее племени сака. Все женшины сака были в праздничных высоких конусообразных шапках.- Племя Кере-куо с древности известно под именем “сака в стреловидных шапках”, - рассказал Сабир. - Раньше такие шапки носили и их мужчины. Их цари носили золотые доспехи. Они живут недалеко от озера Иссык-куль."

Cакский воин в изумительных золотых доспехах и в остроконечной шапке (высотой в 65 см при росте в 165 см) был найден экспедицией К.А.Акишева в 1969 году. С ним найден текст из 26 букв древнейшего рунического алфавита, написанный почти 2500 лет назад.

"К римлянам подошел христианский епископ Гуннии, благословил их и прочитал молитву. Потом он направился к группе латинских и греческих секретарей Аттилы. Когда епископ прошел дальше к другой группе христиан, из группы секретарей отделился Онегез и подошел к римлянам:
- Смотрите на нашу столицу! - воскликнул он. - Город Солнца!
Действительно, под лучами восходящего солнца панорама гуннской столицы была великолепна.
- Девять концентрических стен символизируют девять ярусов неб, - объяснил Онегез.
Купола башен, напоминающие остроконечные шлемы гуннских богатырей и окрашенные в голубые и золотистые тона, покрытые лаком, блестели под лучамисолнца. Восемь широких улиц как лучи выходили от городского кремля с царскими дворцами. Город был построен с размахом. Дома не лепились друг к другу - все имели большие дворы, огороженные с одной стороны частью одной из девяти стен. Салвьен подумал: “Для такого города не страшен пожар.” Он уже давно заметил, что дворцы стоят на каменных фундаментах и разные их части соединены каменными переходами, чтобы избежать опасности большого пожара: “Как все продумано!”
Онегез объяснил:
- На востоке Гунии есть несколько городов, один из них является второй столицей Гунии.
- Я там был, - заметил Сабир. - Он больше этого города, но уступает по великолепию.
- Эта столица является для Гунии “окном в римский и германский мир”, - сказал Онегез. - Аттила хочет произвести впечатление на народы Европы.
- Почему тогда он не строит каменные здания! - удивился Орест.Онегез объяснил:
- Он считает, что римлян и греков невозможно превзойти в этом деле. Он не хочет иметь бледные копии римских городов. Не забудьте, что гунны и их вассалы владеют многими бывшими римскими и греческими городами в своей части Паннонии, в Дакии и на берегу Черного моря. Многие их этих городов начинают восстанавливаться жителями. Аттиле ничего бы не стоило убедить Оруоса перенести столицу или хотя бы свою резиденцию в один их этих городов.
Он посмотрел с гордостью на панораму столицы:
- Раньше город имел только две стены, он расширен и перестроен по плану Аттилы в духе гуннских традиций. Германцы зовут наш город Аттилобург или Етзельбург.
- Да, он создал неповторимый город! согласился Орест.
- Мы много построили за последний год, - сказал Онегез, - благодаря римским деньгам.
- Благодаря римским деньгам? - воскликнули одновременно Орест и Салвьен и посмотрели озадаченно друг на друга.
- Согласно условиям договора с Аэцием за одолженную ему армию мы получилиодновременный взнос в нашу казну. Потом по возвращению каждый солдат платил налог со своей зарплаты наемника. Можно сказать, что новый дворец Кере-куо построен на деньги Галлы Пласидиа.
- Мы отдали десятую часть нашего вознаграждения казне, - подтвердил Сабир."

Гуннская столицы описывается на основе сведений, резюмированных в трудах Гиббона, Мориса Бувье-Ажам и Мишель Луа.

"Праздник продолжался и развеял помрачневшее было настроение римлян. Молодые девушки и парни в нарядных одеждах принесли им на подносах пищу и кумыс. Орест отнес кусок пищи и отдал духу огня. После такого завтрака начались игры, но многие остались на месте у знамен разговаривать со своими соплеменниками или друзьями. Сабир тоже пошел к своим. Онегез повел римлян к царскому шатру. Кере-куо и Айта в остроконечных шапках и гуннских нарядных платьях с ажурными жабо вокруг шеи встретили их с улыбкой. Возле них стояли двое германских принцесс в таких же шапках. “Как женщины поддаются моде!” - подумал Салвьен.”

Намек на модные в средние века наряды евпропейских дам, носивших высокие конусообразные шапки (по-французски “hennin”, что возможно происходит от слова "hun" - "гунн").

"Удаган и епископ дружески беседовали о чем-то важном. Римляне и Онегез поклонились Кере-куо и дамам. Потом они подошли к епископу. Было удивительно видеть на груди епископа равносторонний крест на цепочке и на груди Удаган тоже равностронний крест, образованный из четырех пар плавно закругляющихся во внешнюю сторону линий, выгравированный внутри большого серебряного круга. Епископ догадался о причине удивления римлян и объяснил:
- Вы привыкли к кресту в виде буквы “Т” ибо на таком кресте был распят Иусус. Но здесь мы носим равносторонние кресты, более привычные гуннам. Впрочем похожие кресты теперь часто можно видеть в Восточной римской империи.Орест еще раз сравнил взглядом два похожих креста на груди епископа и шаманки и спросил:
- А что означает крест для гуннов? Мы видим такие кресты на многих знаменах,на коновязах, одежде и колчанах.
Епископ посмотрел на Удаган и начал объяснять:
- Тангрианский крест - очень древний символ. Каждое племя интерпретирует егопо-своему ...
Шаманка ему что-то сказала на гуннском языке. Епископ перевел:
- Например, племя сака считает такой крест стилизованным изображением двуглавого священного орла. Гунны верят, что необычные птицы или золоторогий олень являются посланниками Бога. После их появления в жизни народа всегда происходят важные события.
Орест задал епископу заинтересовавший его глубоко вопрос:
- Думаете ли вы, что гунны и христиане верят в одного и того же бога?
Епископ убежденно ответил:
- Несомненно. Я сейчас перевожу Библию и Евангелие на гуннский язык, отождествляя при этом Бога с Тангра. Я много раз обсуждал этот вопрос. "

При переводе Библии и Евангелие на якутский язык христианский Бог был действительно отождествлен с Тангара (я часто произношу “Тангра” в соответствии с традиционной транскрипцией, принятой в исторической литературе).

“- Но мы знаем, что существует бог судьбы Одун-хан. Не признак ли это многобожия?
Епископ поправил:
- Модун-хан - первый гуннский император - был канонизирован в народной памяти. Я его сравниваю с католическими святыми. Его справедливые и строгие законы считаются инспирированными ему самим Тангра и безусловно выполняются всеми гуннскими племенами до сих пор. Тангра - единый и всмогущий Бог, окруженный другими божествами, являющимися его частью и выразителями его власти.
Салвьен вспомнил не совсем ему понятные рассуждения философов и споры охристианской святой троице, ангелах и архангелах. Епископ повторил ужеуслышанную римлянами формулу:
- Как Бог дал человеку много пальцев, точно так же он дал много путей к единому Богу. "

Вспомним формулу из олонхо “Одун-хан ураагынан, Чынгыс-хан ыйаагынан” (“по решению Одун-хана, по велению Чингис-хана”) или близкие к этому выражения. Слово “ыйаах” родственно словам “ясак”, “ясса” (“указ”, “закон”). Можно сказать, что герои олонхо придерживаются “Яссы Чингисхана”!

Обожествление могущественных правителей в народной памяти дело обычное. Не забудем, что в якутском языке треть слов монгольского происхождения. Ясса Чингис-хана, сформулированная официально в 1219 году, кодифицирует “законы и запреты, часто тысячилетние, народов степей", (Jean-Paul Roux, Histoire de l’Empire mongol, Fayard, 1993, p.144). Монголы считали, что “приказы хана выражают волю самого Бога, действительно, они иногда даже говорили: “Заветы Вечного Тенгери были были даны Чингис-хану” (Roux, Histoire de l’Empire mongol, p. 143). Существуют легенды, что Ясса были принесены золотокрылым орлом.
Тюрко-монгольские народы продолжали придерживаться Яссы Чингис-хана и после его смерти, “она приравнивалась к священной книге и имела для них ценность религиозного характера” (Roux, Histoire de l’Empire mongol, p. 144). Прошли века, но мы до сих пор славим героев эпоса, живущих по Яссе, т.е. придерживающихся божьих заповедей. Еще живо, например, трепетное отношение к огню и воде, удивлявшее европейских и арабских путещественников, посещавших монгол.
Но первым кодификатором тысячелетних законов народов степей и великим реформатором был очевидно (по крайней мере для меня, других не убеждаю) первый гуннский император Модун.

“Римляне пошли смотреть на борьбу и другие спортивные соревнования. Праздниккипел на всем огромном поле. Они нашли Сабира среди своих соплеменников.Сибиряков на этом празднике было мало, и они обрадовались приходу гостей.Пожилой шаман налил в огонь ложку топленого масла и прочитал речетативомтангрианскую молитву. Салвьен услышал несколько раз в потоке незнакомой речислова “аллах от” и это его почему-то заинтересовало. Он спросил Сабира:
- Что означает слово “аллах”?
- “Аал” или “аллаах” означает в нашем диалекте “священный”, например “аллаахуот” означает “священный огонь”, “аал мас” означает “священное дерево”. Сибиряки удивили своих гостей несколькими способами горлового пения и виртуозной игрой на очень простом музыльном инструменте, называемой “хомус”, пригласили на свой хороводный танец с запевалой-импровизатором.”

Якутский дух войны Илбис по мнению Ф.Ф.Васильева происходит от арабского имени дьявола Илбис. Сохранились смутные вспоминания о божестве Алла Тангара, которое впрочем легко интрепретировать как одно из имен единого и всемогущего Тангра.

“Салвьен спросил:
- Сколько отсюда дней пути до вашей страны?
Сабир хлопнул по плечам молодого соплеменника и ответил:
- Мы всегда ездим со сменными лошадями и можем спать в седле. Вот он примчался сюда за месяц. А если спокойно ехать, то может понадобится три месяца. Сейчас это несложно, Аттила организовал ямы - почтовые станции. На Урале построены заводы и мастерские вооружения и железных изделий. Так что движение теперь оживленное - не то что раньше! Поэтому многие стали приезжать из Сибири и Урала торговать самородным золотом, цветными камнями и мехами: соболем, горностаем, лисицей.
Орест сказал:
- Меня впечатляет количество кибиток в стоянках вокруг города.
- Люди часто приезжают с семьями в кибитках и живут в них, пока не окончат свои дела. Гунны любят путешествовать. Дорога сюда стала безопаснее чем к иранской и китайской границе.
Орест оживился:
- Римляне тоже любят путешествовать, я был в Египте, Греции, Испании, Галлии, видел некоторые из чудес света, так много и хорошо описанных в справочниках для туристов. Эти книги хорошо раскупаются в книжных магазинах Рима.
Потом он добавил с мечтательным тоном:
- Я бы хотел увидеть Сибирь и даже Китай, посетить места, где не ступала нога римлянина, посмотреть, как живут неведомые нам народы.
Салвьен удивленно посмотрел на него и услышал голос Сабира, сказавшего таким же мечтательным тоном:
- Я знаю хорошо Италию, видел Аральское, Черное и Средиземное моря. Мой дед был на востоке, видел море Байкал и теплые китайские моря. А я хочу обязательно побывать в Галлии, дойти до последнего западного моря!”

Размеры тюрко-монгольских империй поражают. Некоторые считают, что они не могли быть эффектино управляемы. Но размеры Российской империи, еще не знавшей никакого нового по сравнению с монголами вида транспорта, тоже поразительны. Другим интересным фактом является фактическое отсутствие диалектов в языке народа саха, рассосредоточенном на пространстве в более трех миллионов квадратных километров. Ни огромные расстояния, ни горы, ни тайга не служили помехой для удивительной культурной консолидации. Известно, что в XIX-ом веке один якут совершил пешее паломничество в Грецию, что заняло около трех лет. Можно в шутку сказать, что заработала генетическая память о каком-то предке бывшем с Аттилой в тех краях.
В другом направлении после наполеоновских войн один английский офицер совершил пеший переход через Европу и Сибирь до Камчатки и через три года благополучно вернулся домой с молодой женой-камчадалкой.

“После полудня начались воинские игры. Римляне вернулись на свое место, откуда был хороший обзор. Одновременно начались соревнования в ловкости и джигитовке, кидании различных видов оружия, боевом единоборстве и стрельбе из лука. Онегез снова подошел к ним:
- Обратите внимание, что нет ни одного состязания, в котором жизнь противника была бы в опасности. Эти народы слишком воинственны, чтобы дать им какой-то повод для вражды, кровной мести или обиды. По законам Модун-хана обнажение оружия без приказа считается тяжелым преступлением и карается смертью.”

Этот удивительный и мудрый закон известен из произведений Льва Гумилева.

“Внимание Салвьена привлекли соревнования по стрельбе из лука, так как он знал, что это основное оружие гуннских воинов. Рукопашная схватка была гуннам не нужна. Неустанно тревожа блокированного противника, они стремились добиться полного утомления врага, такого утомления, при котором оружие само выпадает из рук и ратник думает не о сопротивлении, а лишь о том, чтобы опустить голову и заснуть Притворным отступлением они умели заманивать в засаду и окружали самонадеянного противника. Но если враг решительно переходил в наступление, гуннские всадники рассыпались для того, чтобы потом снова собраться и вступить в бой. Разбить их в степи воинам оседлых империй было невозможно, уничтожить их было можно только пропустив их колонну в узкое горное ущелье и перекрыв выходы.
Римляне увидели, что в стрельбе на дальность все лучшие лучники племен участвовавшие в соревновании стреляли на более чем пятьсот шагов, а чемпион выстрелил на почти тысячу шагов!
Салвьен был восхищен:
- Невероятно! Лучший стрелок нашего легиона родом из Бретанских островов. Он стреляет из своего галльского лука не более, чем на четыреста шагов.
Онегез объяснил:
- Гуннский лук был гораздо более прочен, чем римские и европейские луки, к тому же тетива все время оставалась натянутой в отличие, например, от готского или галльского лука, тетиву которого натягивают только перед боем, чтобы лук не потерял свою форму и силу. На изготовление гуннского лука уходит от шести месяцев до шести лет Деревянная основа лука изготовляется из дерева, выросшего в тени на сырой почве. От целого ствола мастера иногда вытачивают основы только двух луков! Роговой слой тщательно выпиливается и полируется, предпочтение отдавалось длинным рогам некоторых пород горных баранов. Процесс склеивания рогового слоя на основу занимает несколько недель. Наиболее длинным является процесс склеивания последовательными слоями сухожилий.
Салвьен воскликнул:
- Я знаю, что гуннский лук состоит из трех слоев, но не знал, что этот процесс такой сложный! Наши луки делаются из цельного дерева.
Орест добавил:
- Я знаю, что все попытки римских инженеров и мастеров воспроизвести гуннский лук были безуспешны. Впрочем, как и попытки довести железо до плавления и лить изделия из чугуна, как гунны на Урале.
Попытки воспроизведения тюрко-монгольского лука безуспешны до сих пор.
Онегез усмехнулся:
- Гунны строят огромные печи и используют каменный уголь. Римские инженеры слабее мастеров народа, которых ваши императоры продолжают упорно считатьварварами. Но римские инженеры уважают своих гуннских коллег. Были попыткиподкупа наших ведущих оружейников и металлургов.
Начались соревнования по стрельбе на полном скаку. Всадники с невероятной быстротой пускали стрелу за стрелой, промчавшись возле цели, они продолжалистрелять с той же меткостью, полуобернувшись в седле.
Орест заметил:
- Стремена и удобное седло дают больше устойчивости всаднику.
Салвьен поддержал его:
- Это очень важно в сражении, кроме того, всадник меньше устает в походе. Я не думаю, чтобы даже гунны могли бы спать в седле, продолжая скакать, если бы у них не было бы стремян и удобных седел. Наши офицеры начали тоже обзаводиться стременами и переняли некоторые виды гуннского вооружения.
Онегез снова усмехнулся:
- Но сила привычки велика. Римляне даже не осознают, как примитивны их упряжки, которые буквально душат бедных лошадей. Введение хомута сделало бы настоящую революцию в транспорте и сельском хозяйстве. Посмотрите внимательно на гуннские кибитки.
Началась стрельба бронебойными стрелами. Салвьен нахмурился, увидев чучело римского воина в старинном пластинчатом панцыре:
- Теперь наши легионеры предпочитают носить кожаные доспехи.
Онегез засмеялся:
- И со времен императора Гратьена многие легионеры не надевают шлемы, а гуннская тяжелая кавалерия закована в латы и кольчуги с головы до ног. Даже их кони защищены броней.
Салвьен с тревогой увидел, что гуннские бронебойные стрелы пробивают железную броню с расстояния в двести шагов. Он вспомнил про Аэция и подумал:“Хорошо иметь таких друзей!”, потом встрепенулся. Ему показалось, что он снова слышит голос Галлы Пласидиа: “Я молю Бога, чтобы небо над нашей Империей было как можно безоблачнее!”
Римлянин посмотрел на небо. Над гуннской столицей ярко светило солнце и на небе не было ни одного облака."

Северная империя

Бувье-Ажам считает державу гуннов империей. В периоды могущества, во времена Модуна и Аттилы никто в этом не сомневался, что нашло отражение в равноправных договорах с империями и в других письменных источниках. Поэт Сидуан Апполинэр, современник Аттилы, называл его Царем Севера.

“Салвьен нахмурился и нетерпеливо перебил его:
- В чем заключается церемония выступления армии в поход у гуннов?
- Белый шаман читает молитву Тангра за успех кампании, - объяснил Сабир. - Затем военноначальник дает именем Бога клятву верности ханам. Потом белые шаманы и другие священники с командирами подразделений проводят церемонию очищения оружия и воинов.
- Значит Аэций дал торжественную клятву верности ханам! - воскликнул Салвьен.
- Разумеется! - подтвердил Сабир. - Иначе он не получил бы армию в шестдесять тысяч всадников.

***
Через несколько дней приехал посланник Аэция и остановился в соседнем доме. В первый же вечер Орест пригласил его в свою резиденцию на ужин. Посланник Марк оказался офицером лет пятидесяти, бывшим слугой матери Аэция, сопровождавшим юного Аэция во время его пребывания в 405-408 годах у гуннов. В начале ужина он с Орестом накормил духа огня и потом заметил:
- Интересно, что гунны, которые жили раньше так далеко от нас, тоже перед каждым ужином кормят духа огня!
Салвьен добавил:
- Оказывается у них есть также обряд очищения армии и оружия, как у наших предков.
Орест воскликнул:
- И на их знаменах развеваются равносторонние кресты!”
Было бы забавно, если бы оказалось, что, хорошо сохранившийся до сих пор обычай кормления духа огня предки якутов переняли у римлян. Но это, конечно, маловероятно.
Римляне не скучали. Марк познакомил их со многими своими друзьями, и Салвьентеперь знал много о зарождении дружбы Аттилы и Аэция. Большинство из этих друзей, которые знали Аттилу с детства, теперь были командирами воинских частей, расквартированных вокруг столицы. Они были очень гостеприимными и дружелюбными, охотно отвечали на все вопросы римлян и сами интересовались всем - от женщин и кулинарии до военного дела и религиозных споров. Салвьен с удивлением отметил, что гунны практически не знают ругательных слов - самым сильным ругательством было сравнение с каким-нибудь животным. Вино употребляли только самые богатые. Все пили в огромных количествах, до легкого опьянения, шипучий кумыс."

У якутов тоже нет сильных ругательств, приходится при необходимости прибегать к помощи других более развитых в этом плане языков.

"Ужин у одного общего друга Марка и Сабира закончился исполнением героического эпоса. Сказитель рассказывал речитативом и пел слова персонажей. Сабир тихо переводил для римлян наиболее интересные места: “Если посмотришь на запад, то можно видеть море Арат и восемь его заливов, много дней нужно, чтобы его обойти, великое море с постоянно грохочущими волнами. Эта страна в центре мира была несравненной красоты со своими бесконечными равнинами”...

Ойунский думал, что в этом известном отрывке из героического эпоса олонхо речь идет об Аральском море, т.е. стране дедов Аттилы. Олонхо признано наиболее архаичной формой героического эпоса тюрко-монгольских народов.

“Для чьих ушей слово родина звук пустой, для чьих очей степи отчие не милейзарубежных, тучных полей, тот не настоящий воин-батыр!”
“Лишняя горсть праха, несколько лишних капель крови на земле - так и должен кончать жизнь мужчина! Позор - умереть в юрте от старости и болезней.”
Салвьен отметил, что поединки богатырей, если даже один из них чудовище,регламентированы и происходят с соблюдением воинского этикета: о нападениипредупреждают, у побежденного осведомляются об его последнем желании, возможна пощада достойного противника. Представления о чести, славе и добром имени, пронизывают повествование, охватывают не только прижизненную, но и посмертную славу, - они наиболее дороги для батыра. Выше всего на свете для богатыря и его противников, для всех главных деятелей былин их высокое имя и слава: “Я урезал твое высокое имя; я изгрязнил твое белое лицо; я твою славу урезал!” - обращается победитель к поверженному врагу. Даже дьявольский богатырь настолько чувствителен к чести, что в самую критическую минуту последнего испытания соглашается на верную гибель, когда гуннский богатырь напоминает ему о добром имени. Салвьен много раз услышал: “Одун Хан урагынан” и спросил, что это означает, у Сабира. Тот объяснил, что речь идет о законах первого императора гуннов - хана Модуна, которым неуклонно следуют все положительные герои эпоса. Эпический рассказ длился всю ночь и кончился под утро женитьбой главных героев, свадьбой, являющейся одновременно праздником победы.
Белая шаманка благословила героев:
“Чтобы кончились сражения и смерть и чтобы черные силы удалились. Живите в мире, чтобы строить изгороди для размножающегося скота, чтобы мастерить колыбели для детей, чтобы был достаток и мир для потомков ваших потомков!”
Римляне были восхищены этим вечером и, возвращаясь домой, оживленно обменивались мнениями:
- Этот эпос мне напоминают “Илиаду”! - сказал Орест.
- За исключением того, что противники являются могущественными дьявольскимиплеменами, - заметил Салвьен.
Марк объяснил:
- В эпосе почти никогда не фигурируют среди врагов реальные племена. По-моему, это соответствует законам Модун-хана, которые были направлены на консолидацию всех степных племен. Герои являются гуннами - представителями Солнечного племени “кюн” или “гюн” с поводьями за спиной, то есть исповедующими тангианскую религию."

Выражение "иметь поводья за спиной" означает "повиноваться воле Бога".

"Орест оживленно заметил:
- Герои эпоса являются защитниками своей страны, не заметно никакого чувстваагрессивности. Вы видели как горели глаза у мальчиков, когда они слушали сказителя! Этот эпос воспитывает их в в духе воинской чести, доблести, самообладания.
Марк добавил:
- А также любви к родной стране и уважения к женщинам. А некоторые наши римляне презирают этот сильный и благородный народ. Это может кончится плохо.
Салвьен возразил:
- Я заметил, что гунны тоже презирают римлян. Они почему-то часто смотрят на нас снисходительно.
Марк терпеливо объяснил:
- Речь идет только о чувстве превосходства всадников над пешими. Ведь у нас самих сословие всадников-рыцарей составляет костяк римской знати. Для гунна непрестижно ходить пешком, спешенный или упавший с коня воин считается практически обреченным. Степной воин должен иметь и запасных коней, слово “однолошадник” имеет пренебрежительный оттенок. Уважающий себя богатырь должен ездить на семилетнем великолепном коне. Использование под седлом коня в раннем возрасте - свидетельство бедности его владельца, который не имеет возможности ждать, пока конь достигнет нужного возраста. Даже временно лишившись коня, мужчина роняет свое достоинство, например, когда ему приходится ехать на чужом коне вторым седоком при утрате своего коня. Нормальным для мужчины считается только езда на верховом коне - передвижение в повозке для него неприемлемо. Спешивание одного из всадников при встрече с другим символизирует признание превосходства по знатности, по возрасту или в каком-нибудь другом отношении.
Орест произнес задумчиво:
- А наши кавалеристы иногда привязывают себя веревкой к своей лошади, никто не может стрелять полуобернувшись на полном скаку, даже визиготы.
Потом улыбнулся:
- Поэтому нас возят часто в бричках. Как женщин!"

Слово “chevalier” (“рыцарь”) означает просто “всадник”.

"Приехал Аттила со своим прекрасным эскортом гордых всадников на великолепных рысаках и блестящими на солнце доспехами. Римляне, затерявшись в толпе горожан, с интересом наблюдали за его въездом в город. Молодые девушки, одетые в белые платья из тонкой ткани, держали в поднятых руках занавес, под которым проходили с песнями другие, группами по семь девушек. Они приветствовали Аттилу и прошли перед ним. Жители столицы приветствовали торжественную процессию радостными криками."

Эта сцена, напоминающая якутские обычаи, описана греческим дипломатом Прискосом.
Интересеная деталь. Автор гостил в Каннах на Лазурном берегу Франции у пожилой женщины, потомка турецкого вице-консула в Италии Захариуса Брискоса. Она была убеждена, что происходит от Прискоса.

"В первый день Аттила собрал Марка, Онегеза, Ореста, Салвьена и гуннского офицера по имени Едекон, хорошо говорившего по-латински. Молодой хан выступил с короткой речью: - Во время моего путешествия я встретился на Урале и много беседовал с послом голубых тюрков, гуннского народа на Алтае. Они великолепные металлурги и многие их мастера работают в наших военных мастерских. Поэтому они знали о моем приезде. Тюрки, находясь на одинаковом расстоянии от нас и Китая, хорошо информированы о том, что происходит в мире. Ситуация сильно изменилась за последние годы. Китайской империей правит династия табгачей, к северу от них сформировалось государство жужаней. Табгачи и жужане являются родственными нам народами. Поэтому кроме гуннских народов, нас, жужаней и табгачей сегодня во всем мире существуют только две серьезные силы. Это Иран, который представляет по-прежнему сильную империю и две римские империи, продолжающие считать себя центром вселенной. Гуннские народы преодолели все трудности, возникшие после дислокации и гибели империи, основанной волей Тангри великим Модуном. Это было нелегко и хан Оруос и мы сделали большие усилия, чтобы сплотить гуннские и другие народы и племена от Дуная до Урала и Аральского моря.
Аттила отчеканил, выделяя каждое слово:
- Гунны верят, что на небе есть только один Бог и будет день, когда на Земле тоже будет только один правитель. Тогда не будет больше войн.
При этих словах римляне невольно сжались и тревожно переглянулись."

Жан-Поль Ру пишет: “Это была сильная идея тюрков и монгол, повторяемая в течении двух тычяч лет от древних гуннов (хуннов) до оттоманских турок: “Как на небе есть только один Бог, то и на земле должен быть только один правитель” ... Это будет стоит дорого. Целое поколение будет принесено в жертву. Но результат оправдает приложенные усилия, если не будет больше войн” (Roux, Histoire de l’Empire mongol, p. 242).

"Аттила выдержал короткую паузу и продолжил обычным голосом:
- Народы римской империи вспоминают сегодня с ностальгией о “pax romana”. Бог отвернулся от Рима за безмерную гордыню его правителей и богачей, за недостойное их отношение к себе подобным, за все их другие грехи. Теперь он снова благосклонен к гуннам, которые способны установить “pax hunna” от Дуная до Китая. Если бы мы сегодня заключили союз с табгачами, то на Земле быстро бы установилось господство гуннов. Но история нас научила быть очень осторожными с Китаем и их императорами. Поэтому мы будем строить и укреплять свое сильное государство. Жужане служат буфером между нами и Китаем, мы не будем сильно конфликтовать с ними, хотя к этому нас побуждают алтайские голубые тюрки. Думаю, что путь ко всеобщему миру будет долог и очень труден. Мы доказали нашими делами, что не имеем агрессивных намерений против римлян. Наши воины, служащие наемниками в римских армиях, довольны. Наше государство получает свою долю доходов. Для нас достаточно размеров нашего государства. Мы имеем теперь самые лучшие в мире пастбища для наших коней и скота - главн ого богатства гуннских народов. Ваш историк Тит Ливий тоже думал, что Рим должен господствовать в мире благодаря доблести граждан и благосклонности богов. Но теперь у вас нет ни того, ни другого. Мы изучаем опыт табгачей, которые основали в Китае свою императорскую династию. Императорская конница состояла из табгачей и всадников других гуннских народов, пехота из китайцев, для управления страной табгачи продолжают использовать китайских чиновников и систему администрации. Теперь Китай выходит из кризиса. Для римлян и нас этот опыт представляет большой интерес. Вы тоже могли бы выйти из кризиса, если мы сможем реализовать подобный союз здесь на Западе. Другого выхода для вас я не вижу. Ведь Западная римская империя держится на самом деле только на копьях гуннских наемников. Я сторонник постепенного углубления наших отношений до союзнических, чтобы попытаться установить “pax hunnа-romana” от Испании до Урала. Тогда, может быть, мы найдем общий язык с табгачами и Бог поможет нам всем установить всеобщий мир. Я не забываю про другие народы. Рим сталкивался всегда с анархией и беспорядком в варварском мире. Теперь многое изменилось. Все больше анархии и беспорядка в самой римской империи. Боеспособность вашей армии низка. Визиготы, убежавшие от нас без сражения, потом разгромили римскую армию, а шестнадцать лет назад взяли Рим. Германские народы теперь лучше организованы, чем раньше. Я сам много раз путешествовал по Германии. Гепиды и остроготы являются нашими самыми верными подданными, более верными, чем некоторые гуннские князья. Их короли Ардарих и Валамир понимают и поддерживают все мои идеи. Гунны в отличие от римлян всегда сохраняют традиционных вождей, подчинившихся им народов. Мы уже служим арбитрами в спорах между многими независимыми германскими королями, а также уграми, славянами, некоторыми народами Кавказа и Сибири.
Аттила закончил выступление и сел на свой диван. Было видно, что он обсуждал эти идеи многократно с разными собеседниками. Онегез и Едекон с интересом посмотрели на римлян, ожидая их реакцию.
Орест встал для ответной речи:
- Я потрясен вашим анализом. Мы, римляне, почти не знаем, что происходит в Китайской империи и думаем, что события в тех далеких краях нас совершенно не касаются. Но они нас касаются, так как гунны оказались на Дунае в результате развала империи их предков, находившейся к северу от Великой китайской стены. Теперь почти вся Великая степь принадлежит родственным народам, верящим в одного и того же Бога и живущим по законам Модун-хана. Я рад слышать, что вы думаете не о набегах и дани, а о создании Великого союза народов мира. Я знаю Вас с детства и верю в искренность ваших помыслов.
Аттила сказал с улыбкой:
- Я Вас помню. Вы водили меня в Риме по библиотекам и достопримечательностям. Я не желаю гибели великой римской цивилизации. Надо только изменить отношение к другим народам и рабам. Я считаю, что хорошо понимаю римлян и верю в возможность создания с ними “pax hunnа-romana” от Испании до Урала и Сибири. Готов посвятить этой трудной задаче свою жизнь. Я не буду в нашем ответе Галла Пласидиа предлагать сразу заключить союз. Римляне к этому не готовы.
Онегез добавил, обращаясь к римлянам:
- Ваши императоры уже давно возомнили себя богами, носят диадемы и заставляют людей падать перед ними ничком на пол. В Константинополе полагается ползти к императору на животе от двери до трона, отталкиваясь руками и коленями, не поднимая глаз, перед тем как услышать голос императора. В этот момент по протоколу полагается с выражением огромной радости поцеловать красный сапог, выдвинутый вперед, затем приподняться, если это позволит сделать император. Выходят из зала таким же образом, пятясь назад от трона до двери. С такими людьми невозможно разговаривать."

По сравнению с римскими императорами Аттила был настоящим демократом.

"Едекон удивленно покачал головой и сказал:
- Если надо будет, мы быстро вышибем их спесь. Гунны моего племени и германцы-скиры племени моей благородной жены были бы не прочь поучаствовать в походах на Рим и Константинополь. Мы начали серьезно изучать осадное дело и римские метательные машины.
Аттила сказал:
- Аэций сообщает об активизации франков, бургундов и визиготов в Галлии. Он просит помощи. Нет худа без добра. Мы отправим ему несколько частей нашей кавалерии и добровольцев. Пусть римляне видят еще чаще, чем раньше гуннских всадников в роли своих защитников, а наши молодые воины адаптируются в римской среде и привыкают к регулярному жалованию. Это хорошо и для нашей казны. Мы только требуем, чтобы не было случаев вербовки гуннов, минуя наше правительство. Курдах - главный князь народа ак-ат-сэри, что переводится как “армия на белых конях”, на берегу Каспийского моря сообщает о том, что снова были попытки подкупа князей эмиссарами из Константинополя и побуждения их к мятежу. Это нас глубоко возмущает, и мы не оставим безнаказанными враждебные нам действия. Об этом я напишу в нашем ответе Галла Пласидиа. "

"Курдах" - еще одно якутское имя. В исторических источниках ((римско-греческих) пишут "Куридах - царь народа акатцир". Одного дядю Аттилы звали также по-якутски “Ойор-Барс” (Oebarse в римско-греческой транскрипции).

"После возвращения из Гуннии в Равенну Салвьен не ждал долго. Не прошло и недели как Галла Пласидиа вызвала его в императорский дворец:
- Письмо Оруоса (регентша произнесла “Роаса”) и Аттилы позволяет надеяться, что гунны, по крайней мере в ближайшие годы, собираются сохранять с нами хорошие отношения. Что Вы думаете по этому поводу?"

Мне кажется, что "Роас" (римско-греческая транскрипция) = "Оруос" (якутская версия несомненно древнего имени). Впрочем, моя книга Друзья Аттилы является романом, а не научной монографией. Но я искренне верю, что все происходило примерно так, как описано в моей книге.

"- Аттила считает, что, следуя заветам Августа, римляне благоразумно остановились на Рейне и Дунае. Царь Оруос и он заняты почти исключительно консолидацией гуннских и других варварских племен от Дуная до Урала, созданием “pax hunna” на этом огромном пространстве.
Регентша внимательно посмотрела на Салвьена и сказала:
- Орест говорит, что Аттила мечтает создать “pax hunna-romana” и считает это единственной возможностью создания устойчивого мира от Испании до Урала. Он заболел этой идеей и попросил у меня разрешения уехать к гуннам со своей семьей. Этот Аттила очень умен и харизматичен!
Салвьен не удивился:
- Он мне тоже говорил, что Аттила приглашает его своим советником. Мне кажется, что Орест искренен в своем стремлении помочь Аттиле создать “paxhunna-romana” и спасти таким образом римскую цивилизацию.
Пласидиа задумалась:
- Меня не удивляет эта идея Аттилы. Готский король Атольф ...
Салвьен навострил уши при этом имени - регентша говорила ему о своем первомсупруге, за которого она вышла замуж после пленения готами, чтобы спасти империю!"

Судьба Ореста и его карьера на службе у Аттилы и после его смерти в Западной римской империи, которой он правил в конце жизни от имени своего сына Ромулуса, дают много тем для размышлений.

"Она продолжила после паузы:
- Атольф, испытывая после побед в Италии головокружение от успехов, начал мечтать о том, чтобы заменить римлян своими визиготами, то есть о “pax gotica” на территории Римской империи. Потом после наших бесед он пришел к мнению, что готы не привыкли подчиняться законам и малочисленны. Поэтому он начал думать о возможности “pax gotico-romana” и увел визиготов из Италии.
Салвьен заметил:
- Гунны имеют древние имперские традиции. Они достаточно многочисленны, так как расселены на огромных пространствах. Говорят, что раньше они могли мобилизовать против Китая армии до 400 000 всадников. Не исключено, что они могут сделать это и теперь, если их клич будет услышан и в глубине Азии. Кроме того, среди их вассалов и союзников есть германские и многие другие племена.
Регентша резко прерывает его:
- Не думаете ли Вы, что Аттила только прикрывается идеей этого “paxhunna-romana”, чтобы создать со своим другом Аэцием новую Римско-гуннскуюимперию? Что Вы узнали про их отношения и планы?
Офицер выпил из принесенного молодой рабыней кубка глоток фруктовогонапитка:
- Аттила восхищается вашим приездом в 410 году в осажденный Рим, чтобы вдохновить защитников. Он высказал надежду, что Валентиньен вырастет хорошимимператором, достойным своего отца Констанца.
Пласидиа улыбнулась:
- Мне Орест доложил об этом.
Салвьен продолжил убежденным тоном:
- Мне кажется, что он человек набожный, верующий в единого и всемогущего Бога, привык подчиняться гуннскому кодексу Модун-хана, знающий прекрасно римские законы и обычаи. Хан Оруос миролюбивый и порядочный правитель, посвятивший свою жизнь возрождению и укреплению единства западных гуннов. Думаю, что они будут искать союза с законными правителями римских империй. Но для Аттилы, очевидно, было бы приятно видеть Аэция главнокомандующим всей римской армией.
Регентша снова резко прервала его:
- Зато мне это было бы неприятно. Мы бы тогда стали марионетками гуннов. Орест доложил, что Аэций дал торжественную клятву верности гуннам. Салвьен рассказал подробно, что он узнал наиболее интересного о взаимоотношениях Аттилы и Аэция. Регентша слушала очень внимательно, нахмурив брови и не прерывая его."

Даже Атольф, мелкий король, строил великие планы. Поэтому я не сомневаюсь в способности Аттилы строить великие планы.


“Начало весны 431 года. Южная Сибирь. Орест проснулся. Сколько событий и впечатлений! Они провели месяц на Кавказе. По приказу Оруос хана Аттила принял торжественную присягу от князей племен, находившихся в подчинении у умершего недавно хана Ойор-Барса. Клятва, данная именем Тангра, законы Модун-хана и авторитет Аттилы обеспечивали подчинение этих племен. Теперь они ехали на восток навстречу солнцу. Орест уже давно научился спать в седле, как гунны. Солнце взошло. На горизонте показались синие горы. Аттила крикнул:
- Алтай! Родина предков!
Принц Эллях и всадники эскорта издали крики радости:
- Ура! Уруй! Айхал!
Через несколько часов бешенной скачки они остановились на берегу реки у тюркского князя, польщенного визитом таких высоких гостей. Местное племя не входило в государство Оруоса и Аттилы, но сохраняло нейтралитет, так как с юга на него оказывали давление жужаны. Тюркский диалект отличался от речи большинства знакомых Оресту гуннов, но был вполне понятен. Князь сказал:
- Мы тоже живем по законам Модун-хана и молим Тангра о возвращении единствавсех гуннских солнечных племен с поводьями за спиной. Так как на небе есть только один Бог, то и на земле должен быть один правитель, чтобы был мир между всеми странами. Жужане владеют основными землями древних гуннов и считают, что именно они должны возродить гуннскую империю, но не всегда следуют заветам Модун-хана. Они говорят, что табгачи слишком ревностно служат интересам своих китайских подданных.
Потом стали говорить о дальнейшем маршруте Аттилы, желаюшего на этот раз дойти до самых исконных земель первой гуннской империи. Князь сказал:
- Никто кроме хана жужаней не может вам помешать посетить могилы предков. Думаю, что он тоже не посмеет вам мешать и может будет даже рад встретиться с вами. Я могу поехать к нему с одним из ваших офицеров и сообщить о ваших намерениях. Вы можете спокойно ехать к Байкалу, там мы встретимся. Мы должны потратить примерно одинаковое время на дорогу. Потом я с вами поеду к реке Орхон. Мне тоже интересно посетить эти места."

Племена Алтая основали менее чем сто лет после смерти Аттилы, знаменитый Тюркский каганат. Предки древних тюрков входили в первую гуннскую империю, основанную Модуном. Тюркские правители на многих памятниках письменно засвидетельствовали, что они были тангрианцами. Они утверждали, что власть им дана самим Тангра (uze kek Тengri).

То, что для легитимизации своей власти тюрские правители использовали веру в Тангра, показывает, что тангрианская религия в эти времена была традиционной и общепризнанной религией подвластных им народов и племен. Поэтому нет сомнения, что Аттила и его гунны также верили в Тангра.

"Дальше он стал говорить о религии:
- По дороге вы проедете через земли гуннских племен саха, уйгур, ураанхай, кангла, кыргыс, тува, хоро, тумат и других. Некоторые попали под влияние живущих по соседству язычников и утверждают, что Айыы Тангра, Аар Тангра и Улуу Тангра являются различными богами, а не разными именами единого и всемогущего Бога.
Сопровождающий Аттилу белый шаман с золотым двуглавым орлом на лбуостроконечной шапки терпеливо объяснил:
- У саков и алан слово “аар” означало “бог”, поэтому выражение Аар Тангара, которое мы часто используем в молитвах, означает “Бог Тангра”. Торжественное выражение “Айыы Тангра” можно интерпретировать как “Творец Тангра”, поскольку слово “айыы” имеет значение “творец-создатель”. Тангра является единым и всемогущим богом-творцом, другие небожители являются только выразителями его власти.
Князь заметил:
- Северные гунны почти забыли, что существовал исторический Модун-хан. Онивоспринимает Модун-хана или Одун-хана как бога судьбы, сидящего на восьмом небе.
Шаман пояснил:
- Модун-хан был избран самим Богом, иначе невозможно объяснить его непостижимые уму великие дела и победы. Сформулированные им законы, мы интерпретируем, как божьи заповеди. Эти заповеди неукоснительно выполняются до сих пор всеми, кто искренне верит в Тангра. Душа Модун-хана поддерживает постоянную связь со своими потомками, чтобы защитить их."

Таким образом, политеистическое толкование тангрианской религии, свойственное многим якутам, я объясняю влиянием северных народов. Жан-Поль Ру считает, что монотеистическая интерпретация тангрианской религии усиливалась в эпохи единства степных народов, а политеистическая интерпретация находила больше сторонников в периоды распада и раздробленности.

"Западный берег Байкала. Аттила и его свита поднялись на вершину высокой священной для местных жителей, горы, чтобы посмотреть на восходящее солнце. Орест знал, что гунны читают про себя короткие молитвы и сам стал читатьхристианскую молитву. Когда солнце взошло, Аттила попросил всех оставить его с Элляхом и спуститься в лагерь у подножия горы. Отец с сыном долго смотрели на великое озеро своих предков. Аттила видел Средиземное, Черное, Каспийское, Аральское, Балтийское и Северное моря, но никогда не испытывал такого трепетного чувства. Он сказал:
- Наши предки были вынуждены покинуть эти земли. Китай натравил на них соседние племена, поссорил вождей. Много поколений наших предков жили мирно и свободно между Уралом и Аральским морем. В один день великий Тангра послал им оленя с золотыми рогами, который повел их к военной славе, напомнил величие предков. Теперь мы создали могучий Эль. И твое имя Эллях означает “Владеющий государством” или “Миролюбивый”, ибо слово “эль” имеет два значения “государство” и “мир”. Ты знаешь, что гунн не может даже обнажить свое оружие без приказа хана. На нас лежит огромная ответственность, мы отвечаем перед самим Тангра за неизбежные жертвы во имя порядка на земле. Жизнь человеческая коротка, я займусь миром и порядком на Западе. Ты продолжишь это потом на Востоке, на земле наших предков.
Аттила и Эллях сняли пояса и надели на свои шеи. Потом сели на скалу и долго общались в своих мыслях с Тангра."

Эта сцена инспирирована известными историческими фактами, связанными с правителями-тангрианцами. В 1219 году, перед войной с Хорезмом, Чингис-хан поднялся на высокую гору и, "обнажив голову, сняв пояс и надев на шею" (Рашид-ал-Дин) общаясь в своих мыслях с Тангра, "не кушал и не ел три дня" (Бар Хебраеус). Такие общения с Богом он практиковал во всех важнейших случаях своей жизни. Известно, что в 1241 году, в Венгрии, Батый перед решающей битвой также поднимался на гору и общался с Тангра в течении суток.

"В лагере их ждал, только что подъехавший алтайский князь с жужанскимпринцем, который их приветствовал словами:
- Мой отец, Ка-хан жужаней, приветствует хана Аттилу и принца Элляха! Япоеду с вами на берег Орхона, где он будет вас ждать.
Потом начался дружеский пир. Орест отметил, что язык жужаней более трудендля понимания и иногда собеседники должны были прибегать к помощи алтайцев.Но многие из жужаней свободно говорили на алтайском диалекте. Возможностьпонимать друг друга почти без перевода доставляла всем большое удовольствие.
Эллях заметил:
- Табгачкие купцы приезжают до Волги. Мы понимаем язык.
Жужане нахмурились:
- Они скоро станут совсем китайцами. Многие живут в городах, китайскиечиновники начали отделять императора от воинов. Они его считают уже своимимператором, а не ханом табгачей. У нас сложные отношения.
Разговор зашел о местных племенах. Нюр-гун, один из жужанских воинов,объяснил:
- Здесь кончаются степи. Недалеко отсюда начинается великая река Лена, наберегу которой я родился. Говорят, что она впадает в Ледовитый океан. Таммало пастбищ. Люди живут в основном охотой и рыбалкой.
Алтайский князь поправил:
- Часть сака с высокими носами и со светлыми глазами, живших до нас наАлтае, ушла в эту страну. Некоторые до сих пор продолжают жить в нашихгорах. Они говорят на близком нам языке и разводят скот.
Нюр-гун подтвердил это:
- Мои предки из этого племени. Надо плыть на плоту по течению все лето, чтобы достичь устья этой реки. Там солнце летом не заходит круглые сутки...Орест не поверил этому рассказу."

Приятно, что якуты сохранили самоназвание “саха”. Видимо древняя цивилизация сака было настолько престижной, что память о ней сохранялась до недавнего времени.

"В степях от Байкала до Орхона путешественники увидели следы древних городов и поселений. Встречались хутора из восьмиугольных деревянных домов. Некоторые жили в полуземлянках из сырцового кирпича и камня. Вход в дома всегда был с востока. Очаг устанавливали в северо-восточном углу. Ореста удивило, что дымоход проходил под нарами вдоль стен жилища, чтобы повысить отдачу от печного отопления. Орест вспомнил черные от дыма стены домов простых римлян. Традиционные римские дома состояли из одной комнаты. Она служила кухней, столовой и спальней. Некоторые думают, что ее название atrium происходит от слова “ater” (“черный”), ибо она не имела дымохода. Для этих целей и для освещения служило прямоугольное отверстие в центре крыши. Свет входил также через дверь. Окон практически не было. Лишь в некоторых домах были комнаты, разделенные перегородками. Почти всегда к aтриуму примыкал сарай из досок, называемый “таблинум” от слова “табула” (“доска”). Римляне научились строить такие дома от этрусков. До этого у них были только прямоугольные или круглые лачуги без окон и даже дымоходного отверстия."

Надо смотреть на римскую цивилизацию в динамике его развития и упадка. Она долго была примитивной.

"На берегу Орхона они увидели военный лагерь с царским шатром посередине. Ка-хан встретил их дружелюбно:
- Приветствую хана и принца великого гуннского Эля на Западе! Рад, что вы решили посетить землю ваших предков, поклониться их могилам. Начался большой пир.
Поднимая кубок с китайским вином, Ка-хан сказал:
- Здесь присутствует китайский ученый гуннского происхождения Билгэн. Он тоже приехал посетить земли предков. Его рассказ будет интересен для нас.
Билгэн после нескольких формул вежливости с удовольствием начал рассказывать:
- Вы знаете из легенд историю Модуна. В этом я убеждался не раз, разговаривая с простыми табгачскими воинами в Китае и с пастухами на берегах Орхона и в горах Отукена. Расскажу только подробности основания гуннской империи, сообщаемые Сыма Цянем. Шесть с половиной веков назад Модун совершил первые набеги на Китай, где только что пала династия Цинь. Численность войска Модэ определялась в 300 000 человек. Император Гаоцзу лично повел войска против них, но Модун применил обычный прием кочевников: притворным отступлением он завлек лучшие китайские части в засаду и окружил авангард китайской армии вместе с императором в деревне Байдын, недалеко от города Пинчэн. Модун имел четыре армии, определявшихся мастью лошадей: вороные, белые, серые и рыжие. "

Римляне никогда не имели сильную кавалерию. Очевидно, что это было не простым делом. Воспроизведенные западными историками доспехи тюрко-монгольских воинов не уступают рыцарским.

"Эллях воскликнул:
- Вот откуда наша “армия на белых конях”: племя ак-ат-сэри!
Все оживились. Билгэн продолжил свой рассказ:
- Гаоцзу был вынужден заключить с Модуном договор мира и родства, выдать за него принцессу, обязался платить ежегодную дань. Модун создал державу, настолько сильную, что китайцы сравнивали ее со Срединной империей. Через тридцать лет один из пограничных гуннских князей напал на Китай. Император Вэнь-ди мобилизовал свою армию, но гунны не приняли боя. Китайский двор, учитывая силу гуннов, восстановил с ними мирные отношения. Согласно договору, гуннская держава была признана равной с китайской империей, и государи именовали друг друга братьями. В этом же году гунны одержали важные победы и на своей западной границе...
Все увиденное и услышанное Орестом подтверждало справедливость анализа Аттилой международной ситуации. Аттила заключил с Ка-ханом договор о ненападении и сохранении полосы нейтральных гуннских племен. Эти племена по своему желанию могли принимать участие в походах на восток, организуемых Ка-ханом или в походах на запад, организуемых Аттилой. "

Договор мог быть устным.

"Ка-хан предложил своим гостям:
- Почему бы вам не поехать посмотреть на Великую китайскую стену, построенную против наших общих предков. После вашего большого путешествия это будет казаться маленькой прогулкой.
У Элляха и Ореста загорелись глаза. Аттила сказал:
- Мы должны скоро вернуться на Дунай. На этот раз наше путешествие слишком затянулось. Но я сам горю желанием посмотреть на Великую стену, свидетельствующую о могуществе наших предков.
В сопровождении Билгэн, хорошо знавшего табгачкого губернатора пограничнойпровинции, Аттила и его свита совершили увлекательное путешествие в пограничный китайский город, поднялись на стену и полюбовались на бесконечные степи на севере и на густонаселенную провинцию, примыкающую к стене с юга.
Аттила с сожалением отклонил любезное предложение губернатора поехать с ним к табгачскому императору Китая, поручив Едекону съездить в столицу Китая в сопровождении Билгэн. Прощальный пир состоялся в одной из башен Великой стены, на вершине которой по этому случаю были водружены табгачские, гуннские и жужанские знамена."

Бувье-Ажам думает, что Аттила пировал во дворце “китайского” (на самом деле табгачского) губернатора и подписал с ним договор.

"Аэций, взятый в клещи между войсками Галлы Пласидии и Теодориха, приказал Литориусу оборонять Арль и сам, не теряя времени, уехал с сыном к гуннам. Аттила встретил своего друга с распростертыми объятиями и похлопал его сына по плечу:
- Как быстро бежит время! Когда я уезжал из Италии, Гаудентиусу было только два года. А теперь он уже молодой бравый офицер. Впрочем, моему сыну Элляху уже восемнадцать лет.
Аэций улыбнулся:
- Гаудентиус на четыре года старше Элляха. Я слышал, что вы совершили вместепутешествие на родину предков, дошли до Великой китайской стены. Самые большие путешественники нашего времени!"

Известно мнение: “Путешествия формируют молодежь”. Поэтому Аттила был для своего времени политическим деятелем с самым широким кругозором.

"Аттила принял серъезный вид:
- А в это время у вас происходили странные события: Галла Пласидиа встречает как победителя человека, который проиграл все сражения в Африке. Чеканит медаль в честь непонятно какой победы. Назначает его командующим всей римской армией и патрицием.
Аэций сказал устало:
- Она не может мне простить поддержки Жана, гуннскую интервенцию, своивынужденные уступки. Пласидиа хотела, опираясь на графа Бонифаса и короля Теодориха, уничтожить меня и избавиться от зависимости от гуннов. Она распускала самые нелепые слухи обо мне, чтобы попытаться скомпрометировать. А Бонифас дошел до фабрикации поддельных писем! Теперь я объявлен мятежником, а сын Бонифаса бездарный Себастьян объявлен Покровителем империи!
Аттила закидал его вопросами. Аэций отвечал быстро и уверенно с видом несправедливо обвиненного человека:
- Я защищал свою честь и достоинство. К тому же я не мог допустить, чтобы этот бездарный, легкомысленный и коварный Бонифас командовал всей армией в такое сложное время. Я его победил в честном поединке. Бог рассудил нас. Что касается визиготов, то у них почти все короли умирают от руки убийц. Они не способны в настоящее время на стабильную политическую жизнь. Во имя мира и порядка я должен стать командующим всей римской армией и патрисом. Прошу снова дать мне сильную армию.
Аттила задумался:
- В интересах мира и порядка на Западе и в наших собственных интересах мы поддержим тебя. Я поговорю сегодня с дядей.
Аэций обрадовался:
- Спасибо мой дорогой Аттила! Мы тогда сможем вместе обеспечить порядок от Африки и Испании до Урала и Аральского моря! Но только нам надо спешить и действовать очень быстро. В прошлый раз я опоздал на три дня. Всего на три дня! Если бы я тогда не опоздал, то не было бы сейчас никаких проблем!"

Надо полагать, что Аэций с Жаном тоже строили большие планы.

"Оруос внимательно посмотрел на Аттилу:
- Во время вашего путешествия на родину предков до меня доходили странные слухи о взаимоотношениях Аэция, Бонифаса и Пласидиа. Говорят, что он был коварен и вел двойную игру. Я начинаю сильно сомневаться в человеческих качествах твоего друга Аэция и не доверяю ему, как раньше. Но он прав в том, что времени на долгие размышления действительно нет.
Два хана перешли к анализу ситуации и обсуждению условий договора с Аэцием:
- Мы предоставим ему конную армию, думаю, что будет достаточно шестидесяти тысяч всадников, как в прошлый раз. Теперь мы можем собрать такую армию за десять дней. Надо призвать как можно больше воинов, знаюших латинский язык, найти всех бывших гуннских офицеров римской императорской гвардии и кавалерии. Заместителем Аэция можно сделать одного из наших князей, имеющих звание римского генерала. Это позволит к тому же потребовать достойное их званий вознаграждение. Все племена и воинские подразделения привести в состояние боевой готовности."

Многие гунны носили римские офицерские и даже генеральские звания, но смешно полагать, что и без этого гуннских военоначальников и командиров нельзя называть генералами и офицерами.

"- Это потребует больших усилий и порождает риск войны с двумя римскими империями. С такими делами нельзя шутить! В 425 году ситуация была проще - речь шла о помощи законному императору, избранному сенатом и не существовало такого большого риска. Следовательно, Аэций должен принять на себя гораздо более сильные обязательства, чем в тот раз.
Хан Оруос сказал:
- Слухи о ненадежности и коварности Аэция проверим потом. Правду не спрячешь в мешке. Пока будем действовать в строгом соответствии с законами Модун-хана, использовать проверенными веками методы контроля над исполнением договоров. Кроме двух торжественных клятв: перед нами и перед всей армией, Аэций должен оставить заложников. С кем он прехал?
- Со своим сыном Гаудентиусом.
Оруос удовлетворенно заметил:
- Он готов на все, и все предусмотрел. Как хорошо он нас знает! Зато мы не знаем хорошо его сложную римскую душу."

Несомненно, что частью реформ Модуна была систематизация и кодификация системы управления зависимыми народами путем взятия заложников, установления оптимальной ставки налогов и др.

"На поле перед главными воротами столицы выстроились уходящие войска. Развевались на ветру боевые знамена и бунчуки, солнце блестело на панцырях и шлемах воинов. Накануне вечером в каждом подразделении белыми шаманами былпроизведен обряд очищения оружия дымом. Аэций обошел под мерный, но негромкий грохот барабанов все подразделения армии и подъехал к Оруосу и Аттиле. Он сошел с седла и встал в почтительной позе перед ханами, сидящими в седле. Наступила тишина. Аэций произнес торжественную клятву верности на гуннском языке и поцеловал ханское голубое знамя с солнцем и луной. Потом к нему подошел христианский епископ с библией. Аэций повторил свою клятву на латинском языке, положив руку на священную книгу. Хан Аттила торжественно вручил ему боевое знамя, которое Аэций поцеловал и передал подъехавшему к нему Марку.
Хан Оруос вытащил свой меч и поднял к небу:
- Назначаю генерала Аэция, давшего торжественную клятву верности, командующим армией до реализации нашей договоренности во имя порядка на земле. Именем великого Тангра и в соответствии с законами Модун хана разрешаю вам, доблестные богатыри солнечного племени, обнажать ваше оружие по его приказу.
Аэций и все воины вытащили свои мечи, подняли к небу и крикнули троекратно:
- Ура! Уруй! Айхал!
Аэций дал команду, и армия в безупречном порядке, подразделение за подразделением, под мерный грохот барабанов прошла строем перед ханами и выступила в поход. У Гаудентиуса тревожно забилось сердце. Он остался в свите хана Аттилы, других римские заложники были отправлены на службу во вторую гуннскую столицу и другие города в глубине степей."

“Торжественная клятва перед Тенгри, гарантируется им, откуда вытекают ее особое значение и ненарушимость.” (Roux, Religion..., p. 120) .

“С начала 435 года Аттила принял официально титул императора и стал называть себя “царь император” или “император, царь гуннов”. Этим титулом он показывал, что рассматривает себя как основателя и руководителя большой федерации автономных стран и народов, создаваемой под эгидой гуннов. Все подвласные ему ханы, короли вассальных германских народов, цари скифских народов и вожди других вассальных племен принесли ему торжественную клятву верности. Но Аттила вскоре получил возможность еще раз убедиться в коварстве Теодоза и его советников.
В 437 году в нарушение Маргумского договора константинопольские эмиссарыпредприняли попытку подкупа князей гуннского народа ак-ат-сэри, раздавая золото и ценные подарки. Князья, нарушившие условия этого договора и законы Модун хана, были в глазах Аттилы вдвойне виноваты. Тем более, что в это время начались волнения среди кавказских аланов, являющихся уже в течение шестидесяти лет вассалами гуннов.Все гуннские князья, вступившие в сепаратные переговоры с посланникамиконстантинопольского правительства, были казнены согласно строгим законам Модун хана. Главный князь Курдах остался жив, поскольку это он предупредил Аттилу о византийских эмиссарах. Для Аттилы было ясно, что старый князь не справляется со своими обязанностями. Курдах в страхе убежал со своими наиболее верными людьми в горы, и на приглашение Аттилы явиться к нему ответил:
- Я обычный человек, который может ослепнуть, если будет смотреть прямо на солнце. Как я могу смотреть в лицо Великого хана подобного солнцу и посаженному на трон волей Тангра!
Аттила вспомнил с улыбкой поведение римского императора Августа, которому нравилось заставлять своим взглядом опускать глаза другим, веря искренне, что обычные люди не могут вынести священного пламени, горящего в его глазах. Он не стал преследовать старого князя, но лишил его власти. Ханом Восточной Гунии был провозглашен Эллях - старший сын Аттиллы. Народ ак-ат-сэри, который мог бы быть сильно наказан в результате жадности своих вождей, был доволен таким выходом из деликатной ситуации.
В 438 умер Бледа, брат Аттилы, второй руководитель гуннской империи. Никто на его место не был назначен. Таким образом, власть император, царь гуннов Аттила еще более укрепил свою власть во имя консолидации своей молодой империи, являющейся на самом деле большой федерации автономных народов. Его особую благосклонность завоевали король Гепидов Ардарих и король визиготов Валамир, выполнявшие аккуратно свои вассальские обязанности. Постепенно власть императора Аттилы укрепилась настолько, что по свидетельству Иорданеса: “Толпа королей, вождей разных народов сопровождала его, жадно следила за его малейшими движениями и по его повелительному взгляду каждый из них с трепетом приближался к нему или выполнял полученный приказ. Аттила, царь царей, один решал за всех и для всех.”

Слова Курдаха красноречивы. Интересно представить толпу германских королей, идущих вслед за Аттилой, который скорее всего был не очень рослым.

"В 439 году чудесный случай подтвердил божественное происхождение его власти. В один день пастух-гунн из восточной причерноморской степи увидел, что один теленок хромает. Он осмотрел ноги животного и обнаружил рану выше копыт. Идя по кровавому следу, он заметил недалеко острие меча, которое странным образом выходило перпендикулярно из-под земли, меч был золотым.

Скифские племена в древности имели бога войны и победы Ар-Эс (Ares), которого они изображали в виде меча.

Поэтому находка этого меча жителями причерноморских степей была воспринята как божественное знамение. Слух об этом быстро распространился от Дуная до китайской границы, от Балтики до Каспийского моря. Костры радости зажглись у всех гуннских племен, которые восприняли находку золотого меча, как послание Тангра. Бог давал императору гуннов победу, он информировал его о том, что он на его стороне во всех его делах, он обязывал его идти уверенно вперед. Соседние государства и далекие империи ставились в известность с помощью послов. Едекон снова поехал в Китай. Римские императоры поздравили Аттилу с чудесной находкой. Вожди и представители народов гуннской империи и соседних краев потянулись в столицу, полюбоваться чудесным мечом. Многие союзные вожди приносили присягу верности Аттиле и становились его вассалами, а нейтральные племена заключали с ним союзные отношения.”

Находка золотого меча была олним из основных событий жизни Аттилы, потрясшей сильно воображение современников.

"Гонория мечтала о людях честных и смелых, таких же прямых, как она сама. Она страдала в этой атмосфере убийств, интриг и лицемерия. Она пыталась говорить со своей матерью, но Галла Пласидиа была всецело поглощена своими интригамиковарного и могущественного, благодаря гуннам, Аэция.

***
О гуннах она слышала все время. Гонория их видела в первый раз в тревожном 425 году, когда их конные отряды в безупречном порядке, сверкая на солнце доспехами и оружием, гордо прошли парадом мимо холма, где она стояла рядом с только что ставшим императором братом и матерью-регентшей. Принцессе было тогда восемь лет. Она чувствовала нервозность матери и ее окружения. Парад принимал Аэций, который потом всегда приезжал в Равенну в сопровождении своих офицеров и гуннских гвардейцев.Много говорили о переходе посла Ореста на службу Аттиле. Гонория поняла, что гунны не просто мужественные и смелые люди, но что их цари ведут большуюполитику. Как и все, Гонория была потрясена новостью о находке Аттилой золотого меча Победы. Многие поняли, что Аттила такой же император, как и римские императоры. Но не такой слабый, как ее добрый и безвольный дядя Теодоз. Гонория не требовала от дяди воинской доблести. или полководческого искусства. Он был прекрасным юристом, кодификатором римского права, но не использовал даже эту свою компетенцию для управления страной. Империей управляли две дерущиеся августы и великие евнухи. Гонория видела, что константинопольский двор копирует чуждые ей нравы персидского двора, где евнухи играли большую роль ... Им было легко найти общий язык с Пульхерией, ограничивавшей доступ во дворец мужчин.
Гонории приснился Аттила на белом коне с золотым мечом. Она так давно небыла с мужчиной. Ей так хочется любить настоящего мужчину! Но ведь Аттилавсе-таки варвар. Ну и что? Ведь ее мать Галла Пласидиа была замужем за варварским королем Атольфом. Но она это сделала в интересах Рима. Благородный Орест перешел к Аттиле тоже по его словам в интересах Рима! А если бы она, Гонория, вышла замуж за Аттилу, то она бы сделала для Рима несоизмеримо больше. Атольф был мелким вождем по сравнению с императором Аттилой, за которым ходят толпой такие же, как и он, короли! Прекратились бы коварные интриги Аэция. Рим бы получил непобедимую кавалерию, и границы Римско-гуннской империи простерлись бы до Китая!
Но Аттила очень любит свою Керку. Говорят, что она очень красива и умна. Стать второй женой? Ей, римской принцессе, которая была августой и имела со своим братом Валентиньеном почти одинаковые права на Западную римскую империю! Нет, Гонория согласна быть только первой!"

Римляне считали себя настолько выше других, что не практиковали династических браков.
"Июнь 441 года. Дворец Аттилы. Гуннский император был потрясен:
- Они посмели ограбить могилы гуннских князей! И вы говорите, что это сделалепископ Маргума!
Орест подтвердил:
- Епископ Андош со своим слугой был замечен нашим патрулем, когда он отчаливал ночью с этого берега Дуная вдали от обычных мест переправы. Патруль пошел назад по их следам и наткнулся на разграбленные гробницы.
Онегез добавил:
- И это человек, который учит других морали, посвящает много часов в день на разбор судебных дел, выносит приговоры!
Аттила сказал грустно:
- Это самое тяжелое преступление для народов степей.
Онегез напомнил поучительный исторический пример:
- Когда царь персов Дарий совершил поход в степь и после бесплодного марша предложил скифам сразиться, те ответили: “Найдите и ограбьте могилы наших предков, тогда только мы сразимся!” Разумеется Дарий этого не сделал и оступил со своей утомленной армией.
Аттила заключил:
- Печально, что это произошло возле Маргума, где был подписан договор, которой мог бы послужить основой мира, но который всегда нарушался Константинополем. Чаша терпения переполнена! Скоро начнется Маргумская международная ярмарка. Не исключено, что будет попытка продажи награбленных ценностей. Приказываю совершить налет на эту ярмарку и конфисковать ценности и деньги у римских участников для возмещения морального ущерба и поиска вещественных доказательств против епископа! Если он подвернется под руки, то арестовать его для допроса!
Приказ Аттилы был исполнен гуннским отрядом, но епископа не оказалось на ярмарке в день набега."

***
После этого инцидента состоялся быстрый обмен письмами между двумя императорами. Сначала Теодоз выразил свое огорчение по поводу атаки Маргумской международной ярмарки и высказал предположение, что это дело рук неконтролируемых элементов. Поэтому он предложил “своему другу-императору гуннов найти и наказать виновных. Аттила ответил, что подданные его империизаконопослушны, подробно изложил причины налета на ярмарку и потребовал выдачи епископа Андоша. Теодоз приказал допросить епископа, который, естественно, не признался в страшном преступлении и свалил все на грабителей могил. Теодоз написал, что он считает Аттилу образованным и цивилизованным человеком и посоветовал обратиться в суд с иском на епископа и предоставить доказательства его вины. Получив это письмо Аттила не мог удержаться от смеха:
- Вот ответ достойный редактора “Кодекса Теодоза”!
Онегез заметил смеясь:
- Эта компиляция римских законов является единственным полезным делом в жизни этого императора. Всеми остальными делами правят Пульхерия и Евдоксия, которые грызутся между собой.
Аттила принял серьезный вид:
- По нашим законам воры наказываются сразу после установления их виновности без всякой долгой процедуры. Неужели Теодоз допускает мысль, что император Гунии может выступить истцом перед римским судом! Придется покажать на полях сражений, что к гуннской империи надо относиться более серьезно! Пусть он немедленно выдает нам епископа Андоша в соответствии с международным правом и обычаями!
В следующем письме Теодоз попросил предоставить ему точный список награбленных ценностей. Реакция Аттилы была резкой. Он сказал гонцу:
- Передайте вашему императору, что я больше не буду ему отвечать. Я требовал выдачи преступника, а не начала бюрократической процедуры. Мне самому придется пойти за ним на вашу территорию.
Когда гонец вышел, Аттила приказал:
- Начните маневры вдоль дунайской границы! Отправьте гонцов ко всем князьям с приказом о мобилизации войск для большой войны!"

Без этого инцидента Аттила скорее всего не стал бы воевать с Восточной римской империей и вошел бы в историю как миролюбивый правитель.
Гунны были хозяевами самых плодородных пастбищ Поволжья, Кубани и современной Украины. У них не было серьезных экономических проблем, толкающих их на вторжения в горные Балканы и покрытую глухими лесами Западную Европу.

"Со стены Маргума епископ Андош видел, как собираются с развеваюшимися знаменами с тангрианскими крестами гуннские войска на противоположном берегу Дуная. Были слышны звуки барабанов и боевых труб. Епископ задрожал от мысли, что слабовольный император Теодоз выдаст его гуннам, чтобы избежать войны:“Что делать? Есть только один выход. Отправить к Аттиле гонца с предложением... Каким? На что он может согласиться? Жизнь в обмен на Маргум! Почему бы и нет! Маргум - мощная крепость. Аттиле будет интересно взять такую крепость, не потеряв ни одного воина. Может быть, он даже согласится оставить меня епископом этого или другого города! Другого выхода нет!”
Аттила принял предложение Андоша и епископ открыл гуннским войскам ворота города. Теперь большая война была неизбежна. Аттила поднялся один на высокую гору, снял свой золотой ремень и надел на шею. После этого он сел на камень и провел целые сутки в общении с Богом. По его приказу сотни тысяч воинов должны были придти в движение, получить разрешение обнажить оружие. Будут жертвы, в том числе невинные, все ужасы войны. Войска должны будут кормиться за счет завоеванных областей. Но жертв будет больше, если не воевать. Константинопольские дипломаты и эмиссары не унимаются, натравливая на гуннов народы с таким трудом возрождаемой империи и соседей. Нет ничего страшнее анархии степей и в том числе для соседей! Аттила ответит перед Великим Тангра и своей совестью за свое нелегкое решение, принимаемое во имя порядка и мира в степи, во имя будущего “pax hunna-romana”.

Простой и естественный ритуал общения с Тангра не должен был измениться со времен Аттилы до Чингисхана. Горные вершины всегда вызывают возвышенные чувства у всех, тем более у поклонников Тангра, ассоциируемого с Вечным голубым Небом.

"Генерал подробно изложил ситуацию и робко посоветовал императору:
- Наши армии разгромлены. Надо просить мира у Аттилы. Другого выхода нет!
Ответ Теодоза выдал состояние его души:
- Думаете ли вы, что он теперь согласится на мир?
Аспар облегченно вздохнул:
- Орест говорит, что Аттила не будет атаковать Константинополь, если Вы первым попросите мира.
Теодоз обрадовался:
- Хорошо, я согласен! Отправьте ему парламентеров!
В декабре 447 года патрис Анатолиус от имени императора Теодоза подписал с Аттилой договор о перемирии и начале переговоров.

***
Жизнерадостная императрица Евдоксия была в ссылке в Палестине. Принцесса Гонория продолжала свою грустную жизнь в компании сестер Теодоза, ставших за годы войны еще более набожными. Когда пришла весть о заключении перемирия, на что никто не надеялся, она спросила своего доверенного слугу, евнуха Жасинта:
- Почему же Аттила не завершил разгром Восточной римской империи взятиемКонстантинополя, когда сам Бог был на его стороне?
Жасинт, отличавшегося живым умом и кругозором, задумался:
- Может быть, он считает военный успех не самым главным элементом своих завоеваний.
Гонория удивилась:
- Как это?
Жасинт объяснил:
- Аттила мне кажется прежде всего дипломатом. По его действиям видно, что он дорожит жизнью своих воинов. Дипломат радуется возможности предоставить воинам отдых, следя внимательно за действиями врага. Зачем ему драться, когда он может добиться без сражений то, что нужно ему в данное время?
Гонория в душе была немного огорчена. Если бы Аттила взял Константинополь, то она бы попала к нему в почетный плен. Как и ее мать, Галла Пласидиа, попавшая в плен к готам после взятия Рима. У нее бы началась новая жизнь, более свободная и, может быть, счастливая. "

С удовольствием отмечаю, что я родился ровно 1500 лет спустя после этой большой победы великого танграиста.

"Вскоре Теодоз подписал письмо Аттиле, в котором:
- Выразил согласие уступить Паннонию и выдать перебежчиков; согласился на то, что послами должны быть государственные деятели высокого статуса.
- Согласие на нейтрализацию района Нишавы для проведения там международной ярмарки.
- Содержание смешанных гарнизонов в крепостях к северу от Константинополя исохранение гуннского гарнизона в Атирасе.
- Предложил создать смешанную комиссию по проведению новой границы.
- Создать смешанную постоянную комиссию, ведаюшую вопросами перемешения идеятельности римлян и гуннов вне их новых границ.
- Передача гуннских и римских предложений на арбитраж Онегеза с обязательствами подчиниться его решению, предоставления ему необходимой для выработки решения информации, создания всех условий для работы. Кроме этого письма, запечатанного императорской печатью, посольство Максимина везло семнадцать гуннских перебежчиков. Совсем недалеко от Константинополя в Атирасе их ждали гуннские воины, которые должны были проводить посольство до ставки Аттилы."

Поразительно читать в условиях этого древнего договора условия об организации смешанных комиссий и содержании смешанных гарнизонов, международной ярмарке.

“Караван посольства проходил через разрушенные войной места. Днем питались наспех, чтобы не терять время в эти короткие февральские дни. Каждый вечерМаксимин устраивал по римскому обычаю ужин для своих почетных гостей Ореста и Едекона. Один из таких ужинов чуть было не вылился в дипломатический скандал. Все началось с того, что гунны начали хвалить своего императора-победителя. Римляне превозносили достоинства Теодоза, особенно старался подвыпивший Вижилас:
- Император Теодоз получил самое лучшее в мире образование, он является величайшим юристом всех времен и народов. Кроме того он большой писатель ихудожник.
Орест заметил:
- Аттила тоже получил хорошее образование. Он черпает знания всюду, не пренебрегая никакими источниками, тщательно собирает информацию по интересующим его вопросам. Он является самым большим путешественником нашего времени посетившим самые дальние и неизвестные края, а ваш Теодоз почти не выходит из своего дворца. Поэтому с большой натяжкой можно согласиться на то, что они имеют примерно равный уровень образования. Что касается важнейшей функции любого императора как верховного командующего своими армиями, то тут ясно, что не о чем даже говорить.
Вижилас выпалил резко:
- О чем спорить? Как можно сравнивать человека, даже выдающегося, с богом?Римский император Теодоз - бог, а ваш Аттила - человек!
Наступила тишина. Все были шокированы. Для христианина обожествление императора было языческим пережитком. Для гуннов власть Аттилы была несомненно дана Богом, но никакой смертный, даже их великий император, тем более трусливый римский император Теодоз не был богом. Гунны, оскорбленные надменностью римлянина, хотели немедленно расправиться с Вижиласом, находящимся на оккупированной ими территории. Максимину и Прискосу с большим трудом удалось всех успокоить и перевести разговор в другое русло.
Спокойный разговор продолжался недолго. Вскоре один из римлян ляпнул, смотря на развалины разрушенного войной города:
- Где Аттила проходит, там трава не растет!
Все гунны издали громкие крики. Орест и Едекон были возмущены этим бесцеремонным заявлением и покинули ужин, несмотря на очередные извинения Максимина. Однако Прискосу показалось, что гуннские воины, издававшие наиболее воинственные крики, восприняли это заявление как комплимент."

Приписываемое Аттиле изречение “где Аттила проходит, там трава не растет” принадлежит на самом деле римлянам, перепуганным его победами.

"Банкет начался в три часа дня. Каждый гость по гуннскому обычаю получал разрешение войти в зал только выпив кубок вина, уважительно приветствуя Аттилу. Стол императора и его диван были расположены на возвышенной эстраде в середине. На той же эстраде сзади был еще один стол и диван для особо почетных гостей. Столы были покрыты белой скатертью, а диваны - коврами и мехами. Хан Эллях сидел рядом с отцом, опустив почтительно взгляд. С двух сторон были установлены ряды маленьких круглых столов, рассчитанных каждый для четырех или пяти приглашенных. Римлян посадили на левую, менее почетную сторону. Максимин запротестовал против нарушения дипломатического этикета, когда увидел, что не он занимает почетное место за их столом, а гуннский генерал Берик. Но распорядители банкета не стали его слушать."

Имя "Берик" лучше интерпретировать как "дающий".

"После обязательной церемонии угощения духа огня начался банкет. Каждый стол обслуживали свой виночерпий и официант. Посуда была золотой и серебряной.Только Аттила сам демонстративно кушал из деревянной посуды. Он ел только вареное мясо, тогда как для приглашенных три раза накрывали стол самыми разными явствами. Протокол запрещал притягиваться к дальним блюдам, и Прискос в душе пожалел, что не смог продегустировать из-за этого некоторые деликатесы."

Все это живописно описано Прискосом. Прием Аттилы ни в чем не уступает современным дипломатическим банкетам и ужинам.

"Аттила поднял свой кубок и предложил тост за наиболее почетного гостя, который поднялся со своего места и высказал свои самые уважительные пожелания императору. После нескольких тостов атмосфера стала более непринужденной, беседа за столами оживилась. Только Аттила сохранял серьезное выражение лица и не улыбался. Он и Эллях молчали, видимо грустные из-за болезни Кере-куо.
Вечером зажгли факелы и светильники. Два импровизатора исполнили отрывки изгероического эпоса и поэмы в честь побед Аттилы. В зале воцарилась тишина. Гунны слушали с горящими глазами и только иногда сопровождали исполнение одобрительными возгласами. Прискосу показалось, что многие старики плакали от нахлынувших воспоминаний о сражениях и сознания невозможности продолжать разделять славу и опасности битв, а молодые воины заряжались энергией для будущих подвигов. Такая бурная реакция произвела сильное впечатление на римлян. Только на лице Аттилы ни один мускул не пошевельнулся, он был величествен и немного грустен. После сказителей появился старый воин, держа в руках Эр-Нака, маленького сына Аттилы. Император преобразился, он с ласковой улыбкой взял ребенка на руки, поцеловал и нежно поласкал за щеку. Удивленный таким резким изменением поведения Аттилы, Прискос спросил у сидящего рядом гунна, говорящего достаточно хорошо на латинском языке:
- Император, кажется, достаточно прохладен к присутствующим здесь старшим сыновьям. Почему он так нежен к Эр-Наку?
Гунн ответил шепотом:
- Только никому не говорите об этом. Один великий шаман предсказал, что старшие сыновья Аттилы не будут иметь царствующих потомков. Только потомки Эр-Нака достойно продолжат  его дело. Вот почему он так любит этого мальчика. Когда начали выступать шуты, римляне почувствовали, что много выпили и вежливо покинули банкет."

"Эр" можно перевести как "настоящий мужчина". Эр-Нак имел таким образом почти якутское имя. Он считается предком династии болгарских ханов.

"Ужин Кере-куо отличался от официального императорского ужина своейнепринужденностью. Римляне даже забыли, что она смертельно больна. Все быловеликолепно: убранство банкетного зала, дорогая посуда, изысканные блюда. Салвьен увидел, что императрица, которой было около пятидесяти лет, была такой же веселой и доброжелательной, как в молодые годы. Гости поддались ее обаянию и включились в конце вечера в общую веселую игру, где надо было произнести тост за прекрасную соседку и поцеловаться с нею. Прекрасными соседками Прискоса оказались молодые наложницы императора."

Прискос с удовольствием описывает эту сцену. Интересно, что Аттила отказывался вести переговоры с графом Максимином из-за недостаточно высокого, по его мнению, официального статуса в Восточной римской империи. В то же время дружеский вечер с Кере-куо показывал послам Константинополя, что Аттила относится к ним хорошо, как к частным лицам.

"После провала этого глупого заговора гуннские послы Орест и Есла, отправленные в Константинополь, заявили императору Теодозу, что:
“Он является сыном знаменитого и уважаемого отца. Аттила также благородного рода, и он своими действиями укрепил свое достоинство, переданное ему его отцом Мунзуком; а Теодоз, согласившийся платить постыдную дань, не достоин больше своих предков, он согласился стать рабом. Он должен, следовательно, уважать того, кого способности и удача поставили выше его, а не организовывать заговор против жизни своего хозяина, как гнусный раб.”
Император, привыкший слышать лестные речи, с удивлением услышал строгийголос правды; он покраснел и задрожал."

Первоисточником для этого эпизода служит книга Гиббона.

"Международный эффект от этого дипломатического демарша был огромным. Германские короли и другие варварские цари почувствовали, что действительно рождается новый мир. Ведь их или их послов по этикету константинопольского двора заставляли пасть ничком на пол и ползти к императору на животе от двери до трона, отталкиваясь руками и коленями, не поднимая глаз, целовать его красный сапог, выдвинутой вперед и выходить из зала таким же образом, пятясь назад от трона до двери. Теперь гордый император Теодоз был вынужден терпеть все унижения, признать многозначительный титул Аттилы “Император, царь гуннов”. Таким образом, царь гуннов Аттила добился фактически дипломатического признания в качестве сюзерена Восточной римской империи, зависимость Западной римской империи от него ни для кого не была секретом, и императора федерации почти всех других политически организованных европейских стран и народов!"