Совместимость с другими великими религиями

Военное искусство степных кавалеристов, рано достигнув совершенства, развивалась далее медленно в силу именно этого достигнутого высокого уровня. Тангрианская религия рано оформившись в монотеистическую религию, служившую с успехом фундаментом государственной идеологии великих империй.
Дальнейшее усложнение и догматизация этой религии были невозможны именно из-за ее широкого распространения. В отличие от христианства, где церковное руководство могло принимать волевые решения о правильности той или иной интерпретации догм и боролось против инакомыслия, тангрианская религия была основана только на общих принципах, признаваемых практически всеми тюрко-монгольскими племенами. Детализация могла противоречить постоянным попыткам объединения этих племен вокруг властелинов и народов, получивших те или иные убедительные для степняков знаки благосклонности Тангра.
Конечно разные народы и племена начинали интерпретировать по разному свою веру в Тангра в периоды длительной раздробленности. Некоторые племна начинали склоняться к политеистической трактовке под влиянием своих языческих соседей. Но когда зарождалась новая империя, то государственная идеология старалась усилить монотеистическую трактовку тангрианской религии.
Это, видимо, делалось вполне сознательно и не только для усиления идеологического основания власти могучих ханов, но и для обеспечения совместимости государственной религии с религиями покоренных народов.
Степняки считали, что на самом деле они верят в того же Бога, что и христиане, мусульмане, иудеи, что все рилигии являются различными путями, ведущими к единому и великому Богу.
Их удивляли бесконечные религиозные диспуты и разногласия оседлых народов. В их глазах священники всех великих монотеистических религий молились одному и тому же Богу. В письме, полученном в 1248 году французским королем от представителя Великого хана в Иране, читаем:
"Владыка мира приказывает, что не должно быть, согласно воле Бога, никакого различия между латинянами, греками, армянами, несторианцами, якобитами и всеми, кто поклоняется Кресту: в наших глазах они все одинаковы." (Roux, Histoire de l’Empire mongol, p. 316).
Поскольку ханы охотно соглашались с речами и проповедями представителей всех религий, то те часто их принимали за своих единоверцев:
"Хетюм рассказывает, что Монка был крещен в его присуствии. Джузджани утверждает, что он попросил Берке и тот произнес шахадда, что равносильно обращению в ислам. Это было в обычае монгольских правителей утвержать, что они исповедуют ту же религию, что их собеседники" (Roux, Histoire de l’Empire mongol, p. 349).
Когда противоречия между представителями различных религий становились слишком острыми, власти организовывали диспуты и конференции, чтобы услышать все мнения, постараться успокоить страсти и принять необходимое решение. Например, в 1258 была организована большая конференция с участием 300 буддийских и 200 таоиских богословов.
Переход от других сильно канонизированных религий в тангрианство был естественно невозможен, так как это означало бы в глазах представителей этих религий отказ строго соблюдать все предписания своей религии. Вместе с тем, большинство из них находило в условиях господства танграистов аргументы в пользу мирного сосуществования их религии с танграиской. На вопрос Хубилая о том, почему мусульмане не убивают неверных в их глазах монгол, один мусульманский богослов ответил:
"Это правда, что Бог нам велит убивать неверных, но неверными называются те кто не знает верховного существа. Так как вы начинаете свои указы именем Бога, то вы не можете быть причислены к ним." (Roux, Histoire de l’Empire mongol, p. 397).