Homo ludens

Хьюзинга объясняет в предисловии к своей книге:
« Когда стало ясно, что название Homo sapiens не так хорошо подходит для характеристики человека, что в конечном итоге мы не так разумны, как полагали в наивном оптимизме мыслители «просвященного» (XVIII) века, то было предложено добавить к этому опредению название Homo faber. Но этот термин еще меньше подходит для характеристики человека, ибо faber вполне относиться ко многим животным. То, что справедливо для способности производить, справедливо также для игры: многие животные играют. Поэтому мне кажется, что термин Homo ludens, человек играющий, выражает способность столь же важную, что и производить, следовательно, этот термин заслуживает быть использованным наряду с Homo faber. » (Huizinga, Homo ludens, Gallimard, 1951, p. 11).
Игра оживляет все основные проявления человеческой культуры, включая религию:
« Участники религиозного мероприятия убеждены, что их действия приводят к некоторой степени блаженства и ведут себя более вызвышенно, чем в обычной жизни. Тем не менее, этот спектакль сохраняет во всех отношениях все формальные характеристики игры. Он играется, ставится как праздник, то есть радостно и свободно, в пределах разрешенного для него пространства. » (Huizinga, Homo ludens, Gallimard, 1951, p. 36).
Вспомним, что большинство белых шаманов (жрецов тангрианской религии) в Якутии являются профессиональными актерами или играют в любительских спектаклях.
« «Игровой» характер могут иметь самые возвышенные действия. Позволительно ли включить среди таких действий священные ритуалы и утверждать, что священник при выполнении своего обряда также остается человеком, который играет? ... Мы бы играли словом, если слишком расширили понятие игры. Однако мне кажется, что не будет таким злоупотреблением квалификация священного действия как игры. Что касается формы, то она является игрой с любой точки зрения, она является игрой и в своей сущности, ибо оно переносит участников в другой мир. » (Huizinga, Homo ludens, Gallimard, 1951, p. 43).
Хьюзинга подчеркивает, что игровой характер религиозных обрядов не противоречит их торжественности:
« Разумеется духовный настрой сообщества, принимающего участие в религиозных обрядах, наполнен чувством священной и возвышенной торжественности. Но повторим снова: настоящая и спонтанная игра может быть очень серъезной. Игрок может отдаться игре всем своим существом. » (Huizinga, Homo ludens, Gallimard, 1951, p. 46).
Я думаю, что танграизм должен возродиться в современной форме с научным содержанием, должен улучшать качество повседневной жизни и способствовать духовному, интеллектуальному и творческому развитию личности.

Для интеллектуального досуга и стимулирования художественного, литературного и научного творечества личности я изобрел многовариантную игру ЖИПТО и развил связанную с ним педагогическую систему, используемую от детского сада до университета.